Guilty guilty pleasure

Его мужественные скулы и тяжёлое детство ее заворожили, и она простила ему все - ведь он, восхищенный ее чистотой, не смог удержаться и ее не изнасиловать. Вдали мудро улыбалась пожилая леди; отец героини всю книгу был подлецом, каких мало, но потом она и его простила.

Вы прослушали краткий сценарий всех романов Джудит Макнот, мастодонта жанра. Много про чувства, написано на уровне "настоящей" литературы, полноценный сюжет - и отвратительные мужики, хоть тресни. Этот роман - единственный, в котором герой сравнительно хорош; хотя что там - очень хорош. Зачитанное издание с гламурным брюнетом на обложке я видела в лучших домах, даже там, где такое не читают - очень жаль, что здесь обложка другая. А ещё здесь совершенно идеальный сценарий для читательниц с внушённым родителями запретом на секс, хотя таких с момента написания книги становится все меньше.

В замечательной книжке о романтической литературе Beyond Heaving Bosoms сформулировано деление лавстори на олдскул и более современные романы; в олдскуле герой от прилива неожиданной возвышенной любви обязательно грубо насилует героиню. Кэмп - ярко выраженный олдскул автор (а если вам такое нравится, обязательно почитайте ее "Узы любви"); но эта книга не подчиняется законам жанра и льёт на женские души отдельный бальзам. Героиня ссорится со своей семьёй, не очень удачно выходит замуж, вдовеет, живёт бедно и ни шатко ни валко, пока случайно не занимает место своей сестры-близнеца - а у той, очень удачно, за это время образовалась жизнь сытая, комфортная, с верным прекрасным мужем и даже свекровью чудесной, и все это сестре совершенно не нужно, она плохая, сбежала с любовником и вообще затевает злодейство. Как тут не забрать все себе? И кто бы не отдал все за такую возможность?

Вроде бы фэнтези (ох уж эти фэнтези-темы в любовных романах! в моё время такого не было) и герой вроде бы не человек, но он ничем не отличается от обычного мужчины, очень удобно :) Очередные пятьдесят оттенков: невинная дева и очччень властный и богатый, понимающий, что хочет ее немедленно и всю - но не человек, и даже не вампир, а инопланетянин. Инопланетяне сравнительно недавно взяли контроль над землёй, как более развитые существа, чтобы мы тут друг друга не перевзрывали; но мораль у них выше нашей не в миллионы раз, а всего ничего, поэтому в их контроле есть перегибы на местах (мои комплименты автору). А так - все для тех, кого возбуждает сюжет, в котором героиня сначала ужасно боится героя, вот прямо до жути, а потом выясняется, что зря, ведь он нежный контрол-фрик, который заботливо будет контролировать, доела ли она завтрак, и в этом залог супружеского счастья.

Ранняя Мэри Джо - одно удовольствие, герои эпохи Регентства спокойны и адекватны, внимательны к переживаниям друг друга и весьма небольшое количество времени разрушают свои отношения - несколько страниц перед финалом, вместо половины повествования. Правда, все мужчины богатые аристократы (а если в начале книги он не такой, то к концу получит наследство), а женятся на маргиналках - но это незыблемый закон жанра. Эта книга, входящая в ее раннюю серию о школьных друзьях (поздняя серия о других школьных друзьях ужасна) - ещё и весьма неплохая комедия о путешествии, вышло бы забавное кино.

Линда Ховард - певица тридцатилетних девственниц (в 80х и 90х гг ХХ века) и суровых, но нежно заботливых ковбоев с гигантскими ранчо; ее книги - мечта психоаналитика, герой обязательно обработает героине антисептиком какую-нибудь рану (например, курица клюнула) и не будет предохраняться, а будет вместо этого сладостно мечтать об общем бэйби прямо сейчас (даже если герои познакомились полчаса назад и находятся в необитаемой местности, из которой могут и не выбраться). Эта книга - первая из ее главной серии о клане Маккензи; действие происходит в неопределённом времени то ли шестидесятых, то ли восьмидесятых (что помогло очень быстро выпустить продолжение, в котором прошло пятнадцать лет). Всё как надо: герой суров, заботливо снимает с незнакомой замёрзшей женщины колготки и суёт ее в таз с водой, ранчо присутствует, предохраняться никто не будет.