Мой Эдем

Отец Никифор огляделся. В голове звенел благовест.
— Гармонь бы мне, — застенчиво улыбнулся он.
Юрий Тойвович уже не мог смеяться. Он полулежал на своем стуле, вздрагивая в пароксизмах.
— Ну, дайте ему гармонь, что ли… — задыхался он.
Сбегали к прислуге, принесли — не гармонь, но баян.
Отец Никифор растянул мехи и сноровисто заиграл «Гоп-стоп, Зоя».