Через межу

Перешагну деревенскую межу.

Каждый развлекается как умеет, – сухо ответил «немец» и добавил: – Кто на Казбек лезет, а кто на дно, рюмки глядит. Не стоит разбирать, почему один любит арбузы, а другой кружева на живой подкладке. – И замолчал, приняв тот деревянный вид, с каким не расставался с начала поездки.

Поклончик передайте Елене Константиновне, Марье Васильевне… Васечке и Мурочке скажите, что все устроил, как просили. Будут довольны. Хе-хе-хе.

Мои-то годы легко считать. Никогда не забудешь. В семнадцатом году семнадцатый шел, а теперь…

– Двадцать девятый…

О человеческой жизни говорят лишь сигнальные знаки на реке и берегу, да внизу маячит дымок.

Будка бакенщика ничем не отличалась от сотен других, поставленных вдоль берегов многоводной, но все еще пустынной северной реки. Место выбрано на пригорке, чтобы можно было хорошо видеть все опознавательные знаки участка: два бакена, две вехи и перевальный столб. Ниже к берегу, вправо, на серой широкой полосе гравия блестело водяное окно. От него до воды тянулась мокрая дорожка. Это безыменный ключ. От него и будка называлась – «У ключа».