Преступление может быть забыто или прощено, но грех остается; он поселяется внутри человека, который по ужасной прихоти судьбы стал его жертвой; он проникает в его плоть; он распространяется по его телу, как проказа; он пожирает его, как неизлечимая болезнь; и в конце концов он становится неотъемлемой частью личности. Его не вытравить раскаянием, сколь бы ни было оно едко; его не смыть слезами, сколь бы ни были они обильны; и тюрьма с ее чудовищной изоляцией от всего, что может спасти заблудшую душу, отдает жертву, словно связанную по рукам и ногам, на растерзание и поругание страстям, которые она ненавидит больше всего на свете и избавиться от которых не может.