«Время сердца». Переписка Ингеборг Бахман и Пауля Целана

47. Пауль Целан — Ингеборг Бахман
Париж, 20.10.1957
Кёльн. На Подворье[56]
Время сердца, при —
грезившиеся —
цифрами полуночи.
Что-то сказано в тишину, что-то умолчано.
Что-то своею дорогой ушло.
Изгнанное и Забытое
приют обрели.
………………………………
О, соборы.
О, соборы невидимые,
о, реки укромные,
о, часы глубоко внутри нас[57].
Париж, набережная Бурбон, воскресенье, 20 октября 1957,
половина третьего

но все страхи надо адресовать лишь реальности и растворять их в ней, а не накапливать в голове.

Через несколько дней комната, которую снимает Бахман, оказывается усыпанной алыми маками — любимыми цветами ее нового друга.

Для меня ты родом из Индии или из еще более далекой, темной, смуглой страны, ты для меня пустыня, и море, и все, что есть тайна.

Иногда стихотворение кажется маской, существующей лишь потому, что другие порой нуждаются в какой-то штуковине, за которой они могут спрятать свою нежно любимую повседневную рожу.

Ничтожность стремлений — а есть ли они вообще? — у окружающих нас людей, культурная жизнь, в которой я теперь тоже участвую, вся эта отвратительная суета, глупая и надменная болтовня, выставление себя напоказ, ходульная актуальность — все это день ото дня становится для меня более и более чуждым, я завязла в этом, и поэтому все вокруг выглядят в моих глазах как оживленный хоровод призраков.

Видишь? Я еще держусь, обхожу окрестные дома, бегаю по пятам за самим собой…

Давай мне знать обо всем, о чем можно сообщить, и сверх того посылай иногда какое-нибудь тихое слово — из тех, которые всплывают, когда человек одинок и может говорить только с далями. Я тоже буду так делать.

Может, я ошибаюсь, может, дело обстоит так, что мы избегаем друг друга именно там, где очень хотели бы встретиться, может, виноваты мы оба. Только я иногда говорю себе, что мое молчание, наверное, понятнее, чем твое, потому что тьма, которая навязывает его мне, старше.

Я жажду чего-то, что мне недоступно, все тут плоское и затхлое, обессилевшее и использованное еще до того, как им успели попользоваться.