Исповедь школьника

Оно перекатывалось, как стальной шарик в игрушечном лабиринте, от сверкающего восторга — к черной тоске…

Оно перекатывалось, как стальной шарик в игрушечном лабиринте, от сверкающего восторга — к черной тоске…

Мы шли по бульвару, по его рябому, солнечно-теневому асфальту, по которому так новенько стучали наши молодые ботинки.

лениво поглядывал в окно, на убегающие к горизонту спелые поля, на голубеющее за ними марево (смутно угадывается насыпь, река, лес, в какой-то запредельной дали, постепенно переходящий в небо). Мимо проносились дачи.

Птицы, кроме соловья, моего персонального ночного садиста, постепенно умолкали