Миры Ктулху (сборник)

В гробу лежал также странный, экзотического вида амулет, который покойник, видимо, носил на шее.

Какой злой рок заманил нас на мрачное голландское кладбище?

отличие от заурядных кладбищенских воров, мы шли на дело при соответствующем настроении, когда нас удовлетворяли пейзаж, обстановка, погода, время года, насыщенность лунного света. Эти вечера являлись для нас изощреннейшей формой эстетического переживания, и мы тщательно продумывали мельчайшие детали предстоящей операции.

Уставшие от скуки прозаического мира, где быстро приедаются даже любовные утехи и приключения, мы с Сент-Джоном с азартом включились в интеллектуалистскую жизнь, примыкая то к одному, то к другому эстетическому направлению в надежде одолеть завладевшую нами скуку.

Кертис все еще не мог внятно сказать что-нибудь, даже короткие ответы давались ему с большим трудом.

– Больше, чем амбар… весь в извивающихся канатах… по форме как яйцо, только неимоверного размера… несколько дюжин ног толщиной с бочку, и они до середины уходят в землю, когда оно ступает… ничего твердого в нем… все как желе, как будто извивающиеся канаты, которые собрали в пучок… над этим большие выпученные глаза… десять или двадцать ртов или хоботов, торчат со всех сторон, толстые, как труба дымохода, и они то и дело вскидываются, открываются и закрываются… все серые, с голубыми или багровыми кольцами… и, Боже праведный на Небесах – на самом верху половина лица

Горгоны, гидры и химеры – страшные рассказы о Келено и гарпиях – могут воспроизводиться в голове суеверного человека – однако они существовали в нашем мире прежде. Все это – копии, типы – точнее архетипы, которые есть в нас и существуют извечно…

Проза Лавкрафта – идеальное отражение внутреннего мира человека в состоянии экзистенциального кризиса: космос холоден и безразличен, жизнь конечна, в словах и поступках нет никакого высшего смысла, впереди всех нас ждет лишь небытие, окончательное торжество энтропии и тепловая смерть Вселенной