Низший-4

Была и есть. Одному старому хренососу шестидесяти-с-хватит-ему-уже-ушлепку-лет.

— Вот насчет — даже понравится... сейчас и узнаем — на этот раз улыбка верховной паучихи говорила о чем угодно, но только не о политических делах.

Да и под сброшенным наконец плащом оказалось так мало одежды и была она столь воздушной, что считай ничего и не скрывала. Обхватив ее за талию, прижал к себе и, заглянув в паучьи глаза, спросил:

— А ты меня не сожрешь? После...

— Кто знает, гоблин, кто знает... — с удивительно сексуальной хрипотцой ответила паучиха, запуская коготки под мою тесную рубаху — Кто знает...

Высоко сижу, далеко стреляю, тебе в бошку, сука, попадаю...

Ладно — помягчел орк — Но докажи! Пьем на брудершафт — и ты целуешь меня в левую подмышку. Как у нас в родной кляксе — губы друга рядом с сердцем... Пока ты целуешь — я пью и ласково хлопаю тебя по жирной жопе.

Просто ускоряю события. Не люблю ходить вокруг да около, церемонно расшаркиваться и пробовать лапой воду — ответил я тихо, а затем, подняв бокал, громогласно провозгласил — За великого вождя Мимира! Сладкосис до дна! Пусть Мимир правит вечно!

А если я предложу тебе прямо сейчас отрезать себе язык, засунуть его себе в задницу и, ритмично дергая жирной жопой, уйти танцующей походкой в небо, пообещав, что не стану догонять и ломать тебе долбаный хребет? Разве не щедро с моей стороны?

– Вопрос исчерпан? – глянул на меня служитель – Он угрожал лапами.

ную красную кровь.

Дай гоблину подержаться за королевский член – и он сочтет себя удостоенным великой чести, сочтет себя вхожим в высшие круги общества, начнет на всех поглядывать свысока, на виду держа лапу удостоенную касания монаршей мясной палки.