Хроники

По зале бродили какие-то люди из мира искусства – они знали и беседовали о том, что творится в Амстердаме, Париже и Стокгольме. Одна из них, Робин Уитлоу, художница-изгой, проплыла мимо в каком-то подобии медленного танца. Я спросил:
– Что происходит?
– Я тут наедаюсь до отвала, – ответила она.
Много лет спустя Уитлоу арестуют за кражу со взломом. Свою защиту Робин построит на том, что она – художница, и это преступление – перформанс. Невероятно, но обвинение с нее снимут.

Рэй был южанин и этого не стеснялся, но против рабства выступал так же, как и против Союза.
– Рабство следовало объявить вне закона с самого начала, – говорил он. – Это дьявольщина. Рабская сила не дает свободным рабочим достойно зарабатывать, ее нужно было уничтожить.
Рэй был прагматик. Иногда казалось, что у него нет ни души, ни сердца.

Написано за четыреста лет до Христа, и там говорится, что человеческая природа – всегда враг всего высшего. Фукидид писал о том, как слова в его время изменили обычные значения, как вообще в мгновение ока меняются действия и мнения. Будто за все это время, от него до меня, ничего не изменилось.

Я спросил у парня, который делал звуковые эффекты для радиоспектаклей, как он озвучивал электрический стул, и он ответил, что это шипел на сковородке бекон. А сломанные кости? Парень достал конфетку «Лайфсэйвер» и раздавил ее зубами.