Книга сновидений (антология)

Его труд не столько рассказ о развитии событий, сколько повествование о мире в целом и о всем интересном в нем.

сюрреалистическое внимание к фантастике повседневности

У Чэнэнь
Притча
Однажды ночью, в час мыши, императору приснилось, что он выходит из дворца и в сумраке прогуливается по саду, под цветущими деревьями. Вдруг кто-то пал перед ним на колени, умоляя о защите. Император обещал; проситель рассказал, что он — дракон, и что звезды пророчат ему на следующий день, еще до наступления ночи, погибнуть от руки Вэй Чжэна, министра императора. В сновидении император поклялся защитить его.

Проснувшись, император послал за Вэй Чжэном. Слуги отвечали, что его нет во дворце; император велел разыскать министра и целый день занимал его делами, чтобы тот не убил дракона, а вечером предложил сыграть в шахматы. Партия оказалась долгой, министр устал и задремал.

Вдруг земля содрогнулась от страшного удара. В следующую минуту вбежали два стражника, таща огромную голову дракона, залитую кровью. Они положили ее к ногам императора, восклицая: "Она упала с неба!"

Вэй Чжэн проснулся, оторопело посмотрел на нее и произнес: "Вот удивительно, мне как раз снилось, что я убил дракона".

Пропавший олень
(«Лецзы»)

Однажды юному Бертрану Расселу приснилось, что среди бумаг, оставленных на столике в спальне колледжа, лежал листок со словами: "То, что написано на обороте, — неправда". Он перевернул листок и прочитал: "То, что написано на обороте, — неправда". Едва проснувшись, он бросился к столику. Этого листка бумаги не было.

Юнг в своей автобиографии рассказывает об одном впечатляющем сне. (Но бывает ли сон не впечатляющим?) Возле молитвенного дома он сидит на земле, в позе лотоса, и вдруг замечает невдалеке йога, погруженного в глубокую медитацию. Подойдя к йогу, он видит, что лицо йога это его лицо. Охваченные страхом, он уходит и, проснувшись думает: йог медитирует, видит сон, и его сон — это я. Когда он проснется, меня не станет.

И сон, великий драматург вселенной, в своем театре на семи ветрах бесплотной дымкой драпирует тени.

We are such stuff — as dreams are made on… Я повторю эти глубокие шеспировские слова, вложенные в уста Просперо, в самой прекрасной, самой поэтичной и смертельно печальной из его комедий.

Аа! Очень хорошо! А теперь пожалуйте в бесконечность!
Луи Арагон

«История Ешуа из Назарета»)

I. Арабская версия

Путешествовали мусульманин, христианин и иудей, у них кончились все припасы, а еще оставалось два дня пути по пустыне. Вечером они нашли хлеб. Но как поступить? Хлеба хватит только на одного, на троих его слишком мало. И тогда они решают, что хлеб достанется тому, кто увидит самый прекрасный сон. Наутро христианин говорит: "Мне снилось, что дьявол принес меня в ад, чтобы я смог познать весь его ужас". Затем говорит мусульманин: "Мне снилось, что архангел Гавриил принес меня в рай, чтобы я смог оценить все его великолепие". Последним говорит иудей: "А мне приснилось, что дьявол унес христианина в ад, архангел Гавриил унес мусульманина в рай, и я съел хлеб".