Гнев

леб вылил абсент под елочку и потащился в аптеку за активированным углем. Заедать абсент активированным углем — это так по-декадентски. Ананасы в шампанском, артишоки в бурбоне, гиацинты в кашасе.

Публичное поле замусорено означающими, которые давно уже ни к чему не отсылают, — сказал Локманов. — Идея. Истина. Мнение. Культура. Жизнь. Справедливость и свобода. Человечность и гуманизм. Разговоры, в которых раз за разом воспроизводятся эти понятия, обречены лишь поддерживать унылый порядок вещей, в котором справедливости, свободе и культуре отведено место разве что на периферии

Вторая картина, размером с постер, притягивала и отталкивала одновременно. Супруги, обращенные в профиль, в сумерках сидели по противоположные стороны кухонного стола, впившись друг в друга глазами. Так друг на друга не смотрят даже враги — столько укора источали их взоры. Старательному реализму пейзажа с домами-нарывами здесь словно противопоставлялась обманчивая небрежность гротеска. Каждый штрих на месте. Обои леденистого оттенка, открытый холодильник, извергающий потустороннее свечение, окутанная зеленой аурой плита с зажженными конфорками, ночь с размазанными по небу звездами в незанавешенных окнах, немая неприязнь на лицах супругов

Пока она досматривала свою передачу, Глеб ел рагу. Как ни крути, а кормила Лида бесподобно. И рагу, и борщ, и голубцы, и паста, и картофель, жаренный в кожуре, — по части готовки эта женщина давала фору ресторанным поварам. Даже компот она варила каким-то секретным способом, что сразу припоминались вкус, запах и ощущения родом из детства. Почерк избранных — умение смастерить блюдо так, чтобы оно тягалось с образцами детских лет

е. Скорее всего, идея с ксерокопией, с продажей тетрадей и прочих скрепок-стиралок принадлежала Сашиному супругу. Мечта мечтой, а одними книжками не проживешь.

– Я решила, что вы расстроились из-за того выступления про аванг

щение инородного пространства усиливалось. На полках массивных книжных шкафов в произвольном порядке обитала самая разная литература: от трудов античных философов с развернутыми комментариями до пособий по машиностроению и синергетике, от раритетных изданий с «ятями» и «ерами» до книг новоиспеченны

олках массивных книжных шкафов в произвольном порядке обитала самая разная литература: от трудов античных