Сотня

Он машинально протянул Уэллсу руку для пожатия, но тут же опустил ее, осознав свою ошибку. Руки его единственного ребенка были скованы за спиной наручниками.

От усталости вокруг ее глаз залегли фиолетовые тени, но они лишь подчеркнули зеленый цвет радужки.

Нельзя надеяться, что кто-то разделит с вами страдания. Свою боль приходится сносить в одиночку.

– Гласс,– с горящими глазами начал он,– я не могу больше жить без тебя ни дня. Я хочу, чтоб мы спали в одной постели и каждое утро просыпались вместе. Мне никто, кроме тебя, не нужен, и так будет всю жизнь.– Он протянул ей ладонь, на которой лежал маленький золотой предмет. Это был ее медальон.– Я знаю, это не кольцо, но…
– Да,– просто ответила она, потому что больше сказать было нечего.

Он со вздохом откинулся на одеяло и закрыл глаза, гадая, сколько времени пройдет, прежде чем он перестанет, засыпая, думать о Кларк.

Ее выбор всегда останется неизменным – она будет защищать парня, которого любит.

Беллами открыл глаза. Он знал, что его надежды нелепы. Дождь – это всего лишь вода, и в природе не существует никаких «чистых листов». А тайны надо хранить всю жизнь, и неважно, чего это будет стоить.

– Как ты тут оказался? – послышался из кольца его рук приглушенный голос.– Я думала… я надеялась…
– Я шел за тобой, потому что беспокоился,– сказал ей в волосы Уэллс.– Не могу допустить, чтоб с тобой что-нибудь стряслось. Неважно что.
Он произнес эти слова, ни на секунду не задумавшись, и понял их абсолютную искренность, лишь когда они сорвались с его губ. Даже если она целовалась с другим парнем, даже если она хотела связать жизнь с кем-то другим – он всегда будет рядом, чтобы прийти на помощь, когда это понадобится.

В природе не существовало лекарства, которое могло бы вылечить его разбитое сердце.

Люк потянулся и заправил ей за ухо выбившуюся прядку волос.
– Во всей Вселенной лишь один человек может подарить мне счастье, и этот человек сидит сейчас рядом со мной.– Он смотрел на Гласс так, словно упивался ее видом.