Дневник, Записки сумасшедшего

В продолжение всего второго семестра я неутомимо прославлял дегенерацию и, стиснув зубы, романтизировал…

Весь февраль Ерофеев спал и во сне намечал незавидные перспективы своего прогрессирования.

С первых же чисел марта предприимчивому от природы Ерофееву явно наскучило бесплодное "намечание перспектив", – и он предпочел приступить к действию.

В середине марта Ерофеев тихо запил.

В конце марта не менее тихо закурил.

Святой апрель Ерофеев встречал тем же ладаном и той же святой водой, – правда, уже в увеличенных пропорциях.

В апреле же Ерофеев подумал, что неплохо было бы "отдать должное природе". Неуместное "отдание" ввергло его в пучину тоски и увеличило угол наклонной плоскости, по которой ему суждено бесшумно скатываться.

В апреле арестовали брата.

В апреле смертельно заболел отец.

Майская жара несколько разморила Ерофеева, и он подумал, что неплохо было бы найти веревку, способную удержать 60 кг мяса.

Майская же жара окутала его благословенной ленью и отбила всякую охоту к поискам каких бы то ни было веревок, одновременно несколько задержав его на вышеупомянутой плоскости.

В июне Ерофееву показалось слишком постыдным для гения поддаваться действию летней жары, к тому же внешние и внутренние события служили своеобразным вентилятором.

В начале июня брат был осужден на 7 лет.

В середине июня умер отец.

И, вероятно, случилось еще что-то в высшей степени неприятное.

С середины июня вплоть до отъезда на летние каникулы Ерофеев катился вниз уже вертикально, выпуская дым, жонглируя четвертинками и проваливая сессию, пока не очутился в июле на освежающем лоне милых его сердцу Хибинских гор.

Июльские и августовские действия Ерофеева протекли на вышеупомянутом лоне вне поля зрения комментатора.

В сентябре Ерофеев вторгся в пределы столицы и, осыпая проклятиями вселенную, лег в постель.

В продолжение сентября Ерофеев лежал в постели почти без движения, обливая грязью членов своей группы и упиваясь глубиной своего падения.

В октябре падение уже не казалось ему таким глубоким, потому что ниже своей постели он физически

"Выбитый из колеи и потому выжитый из университета и потому выживший из ума…"

5 октября

Ни хуя-а-а!

Алкоголь – спасение!

Ни хуя-а-а!

Но в расцвете не забудьте, что и смерть, как жизнь, прекрасна и что царственно величье…

… Я вообще пьяный ничего не помню… и не соображаю… делаю, что в голову придет… забываю вот только вешаться…

Я проклинал чугунность своего хуя, лба и нервов и коварство вселенной…

К концу октября, похоронив брата, он даже привстал с постели и бешено заходил по улицам, ища ночью под заборами дух вселенной.

- Извиняюсь, сударыня, если бы я знал, что у меня в перспективах - обычная человеческая жизнь, я бы давно отравился или повесился.

я считаю, что поползновение к онанизму – признак чувственной трусости, да, да, чувственной трусости… В лучшем случае – вторжения интеллекта в неприкосновенную, даже, я бы сказал, святую область эмоций!..