Немножко Парижа

Всё здесь смешано, порок, разврат, и снова красота, и снова сила. Среди ритмов великой архитектуры и искусства раздаётся самое фальшивое пение и самая наивная музыка. Что за шарманки и что за уличные певцы в Париже! И ни одного настоящего великого композитора нет во всей истории французского искусства! Народ на улице часто насвистывает марш, но сам он не идёт в такт с ним.

Порок, разврат, и снова красота, и снова сила.

На углу бульвара Сен-Мишель и улицы Вожирар стоит человек. Он калека. Он продаёт карандаши. Этот человек никого не просит; он не говорит ни слова, хотя ему очень нужно продать свой товар. Раз как-то утром я покупаю у него карандаш; он и тут не говорит ни слова, кроме своего обычного: «Благодарю, monsieur!». На следующее утро я опять покупаю карандаш. «Благодарю, monsieur!».

Затем каждый день в продолжение трёх недель я покупаю у него карандаш. Человек так привык ко мне, что, едва завидит меня, уже протягивает мне карандаш, он старается из всех сил выбрать лучший карандаш, какой только у него есть. Но он не говорит мне ничего, кроме: «Благодарю, monsieur!». Наконец как-то раз он говорит:

— Я очень рад, monsieur, что вы нашли у меня подходящие для вас карандаши.

Тогда я купил у него двадцать карандашей.