Неслучившееся

Более-менее понятно, как оценивать роман или рассказ. Это, как правило, произведения сюжетные и после прочтения становится ясно, интересная вышла история или нет, привлекательные ли герои, сильный ли конфликт, актуальная ли проблематика. Чисто интуитивно понимаешь, что в истории работает хорошо, а что не докрутили.

А с «бессюжетной» прозой что? Как её оценивать?

Совершенно не имею представления. Потому и рассказы Чехова не берусь оценивать. Вот и с Дашей Стрельцовой та же история. После первого прочтения «Неслучившегося» меня не покидало ощущение, что я слишком глупый, чтобы понять суть.

Простенькие зарисовки, по-чеховски лишённые экспозиции и кульминации как таковых, безо всякой языковой вычурности и обилия метафор. Больше всего рассказы Даши похожи не на самостоятельные произведения, а на крохотные эпизоды, подслушанные и подсмотренные в чужих ненаписанных романах.

Мне пришлось прочесть книгу от начала до конца трижды, прежде чем я смог уловить лейтмотив. Не смотря на то, что у каждого из семи рассказов разные герои, разный тип повествования, даже разные структура и атмосфера, каждый из них говорит об одном — одиночестве.

Причём все они подходят к этой теме с разных сторон, смотрят на неё под разными углами и захватывают разные кусочки, благодаря чему тема и раскрывается наиболее полно, со всех доступных автору сторон. Когда я двигался от одного рассказа к другому, я всё ждал, что в конечном итоге все эти миниатюры соединяться в единую нить сюжета, и в каком-то смысле это произошло в предпоследнем рассказе «Человек-приёмник».

Однако рассказы из «Неслучившегося» работают даже без общего сквозного сюжета, без пресловутого «обязательного конфликта», без крепких проработанных до субатомов героев. А всё потому, что ключ к бессюжетной прозе – искренность её автора.

Истории Даши Стрельцовой пропитаны теми эмоциями, которые её волновали при написании. Это роднит прозу автора с поэзией, когда произведение рождается от одного лишь порыва души. Потому и к «Неслучившемуся» проникаешься всем сердцем, хандришь с его героями, чувствуешь их неловкость.

Так что же такое «Неслучившееся»?

Это сборник из семи искренних историй. Это яркий пример того, что художественная литература не только про сюжет и конфликт интересов/идей/обстоятельств. Это своего рода набор экспериментов молодого автора, в котором каждый рассказ играет по своим правилам.

«Неслучившееся» – это история выхваченных из потока фрагментов чужих историй, начало и финал которых остаются для нас за кадром. Потому что они ещё не случились.

В своём сборнике небольших рассказов выпускница ВГИКА воссоздает, на первый взгляд, привычную нам реальность, в которой, однако с легкостью угадываются следы магического реализма.
Авторский слог, максимально приближеный к разговорному стилю, тем не менее содержит яркие сравнения: "лица были, как крепко закрытые банки с вареньем", а мысли героев часто передаются без знаков препинания в форме потока сознания, что рисует реалистичные портреты персонажей.
Сами истории не имеют четкой структуры, и кажется, что читатель буквально поглядывает за героем в замочную скважину и превращается в безмолвного свидетеля того или иного события.
Советую этот сборник всем любителям короткой прозы с оттенком легкой недосказанности.

Рецензия на книгу Даши Стрельцовой "Неслучившееся", вышедшею в издательстве Чтиво (Санкт-Петербург).

В последнее время на просторах отечественной изящной словесности произошла стремительная, массовая экспансия женского племени. Я не любитель делить литературу по половому признаку, но всё же факт остаётся фактом. Современный автор лучшей половины человечества, казалось бы, обречен: всё гениальное сказано, все формы найдены, и вообще, что можно написать после Петрушевской, Рубиной, Улицкой, ну и, скажем, Токаревой?
Примеров другой, – дамской, – удачной современной писательской биографии не знаю.
Читаю книгу Даши Стрельцовой "Неслучившееся". Первое впечатление: оптимистическое повторение одной и той же, на первый взгляд, очень глубокой мысли на тему "Что есть человек?". Мысль эта настойчиво челночит между замыслом автора и его воплощением, иногда не попадая в такт. При внимательном чтении с сюжетной логикой и мотивировкой событий там не всё в порядке. Видимо, в этой концептуальной связи был тонкий смысл, но он от меня укрылся.
Подкупают красочные, непритязательно лёгкие литературные гирлянды, но присмотришься-вчитаешься, а они прошлогодние; и начинаешь с раздражением понимать, что это уже видел-читал (см. выше). Декоративная эпоха в искусстве, – в литературе, в том числе, – к счастью заканчивается: декорировать под грандов скоро будет нечего. Характеров в тексте я не приметил – одна лирическая стилизация. Во всяком случае, они показаны скупо и клешированно. Да, в жанре рассказа это довольно-таки трудно показать, но малая форма не освобождает писателя от большого содержания.
Думаю, нужно писать вещи небывалые, совершать лингвистические и стилистические открытия, и чтобы с героем происходили неслыханности (как у Иннера, например).

О хорошем; и его немало. Автор не забывает об одном из главных правил письма: никогда не рассказывай того, что можешь показать. Хороши реальные детали: с расточительным многообразием Стрельцова описывает быт и интерьер, фиксируя изысканную сложность простых вещей.
"Калитка. Такая же наощупь. Так же шуршит по нескошенной примятой траве, открываясь. Лика медленно прошла по саду к крыльцу, над которым горел фонарь. На веранде бормотало радио. Вечерний запах земли, влажной и нагретой за день, смешивался с запахом гречневой каши". Я даже не подозревал, что можно составлять такие сложные художественные конструкции из столь примитивных лингвистических элементов. Замечательно. Мир существует, чтобы войти в наши книги.

Все рассказы наполнены необъяснимым, на первый взгляд, подтекстом, где помимо любви к человеку, есть место страху и сомнению. Даша смогла найти в смешном нелепом, бессмысленном и некрасивом крупицы подлинности. Это невероятно важный акцент в современной литературе. Слова, смыслы, вымыслы. Эффект необыкновенного в обыкновенном. Автору бывает достаточно нескольких предложений – и вот оно, воплощение скоротечности бытия. Безупречно ровная и мелодичная по технике и безнадёжно печальная по колориту и тону проза (забудем на время об Улицкой).
Несомненно, самый мощный рассказ сборника "Каникулы. (Ничего не поделаешь)".
Хитро и любовно приготовленная автором фабула, словно нить Ариадны опутала вошедшего в лабиринт сюжета читателя. Мы уверенно перемещаемся в пространстве текста, но внезапная перемена тона заставляет сосредоточится.
"Однажды она поняла, что умирает. Агонизирует. И нужно спасаться. В квартире, в затхлом запахе, в пустом холодильнике, в смятой, мучительно бессонной постели, в пыльных вещах, в отключенном за неуплату интернете, в грязных чашках, в закрытых шторах, в этой футболке, которую она не снимала уже неделю — во всём была её гибель, горечь ядовитая".
Героиня неустойчиво стоит в центре своих заблуждений (мировоззрений) в результате несчастного случая. Автор сумела показать, что жалость к Лике неуместна, ибо она предполагает надежду, которой у неё не было. Во всяком случае, в этом контексте. Всё в этой жизни должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загордиться человек, чтобы был он грустен и растерян. Иногда бывает так: чем хуже жизнь, тем она гармоничнее.

Формула хорошей литературы на самом деле удивительно проста, от которой ровно две дороги: одна туда, где "хуже воровства", вторая – к гениальности. Повторяю, это решать читателю. Однако, услышит ли пение соловья человек. привыкший к грохоту барабана?
В писательском деле давно замечена такая тенденция – чем сильнее ты стараешься быть простым и ясным, тем глубже проявляется сложность русского языка. У Даши Стрельцовой это наверняка получилось.