Разговоры с Джемалем

Все, кто стоят наверху, это просто мытари, взыскующие жизненные соки с тех, кто внизу. Но мытари (по-современному коллекторы) – это такие же рабы, как и объекты их поборов. Главным видимым коллектором является первое лицо государства. Но от внимания населения

А ведь это понятие заряжено волей к смыслу, к обретению безусловной и непоколебимой подлинности. Идея свободы тесно переплетается с жаждой порога, с ожиданием встречи с пределом… чтобы перешагнуть через него. Но такая свобода, о которой неартикулированно мечтают неграмотные рабы, конечно же, не имеет отношения к экономике и правам человека.

Конец левой и правой идеи

Самое отвратительное в политическом размежевании «левых» и «правых» – это его амбивалентность. Фактически так называемый левый пакет на 90 % состоит из правых тезисов, просто распределённых под другим брендом. Что же касается самого крайне правого, то стержнем этого, с точки зрения левых либералов, идеологического «мракобесия» оказывается… «социализм»! То есть крайне правые всё равно танцуют от сверхзадачи идеально упорядочить общество, «починить» в конце концов этот чёртов двигатель внутреннего сгорания, чтобы он зажёвывал людей с максимальной эффективностью. Получается чистая левизна.
После того как московский социализм закончил своё существование по всему миру, бывшие коммунисты и социал-демократы пошли прислуживать победителям в холодной войне. Брюссельская бюрократия, рулящая конструкцией НАТО, сегодня переполнена бывшими леваками (и некоторые из них даже не считают себя бывшими).
Политический ислам справедливо издевается над этим цирком, над этими игрищами многопартийной демократии. Политический ислам ориентирован на рассмотрение «юдоли человеческой» в контексте сверхчеловеческой вертикали. При таком подходе выписывать себе справку о своей «левизне» или «правизне» – означает предстать перед историей в статусе безнадёжного идиота