Стихотворения

Евгений Шварц
Стихотворения

Случай

Был случай ужасный – запомни его:
По городу шел гражданин Дурнаво.
Он всех презирал, никого не любил.
Старуху он встретил и тростью побил.

Ребенка увидел – толкнул, обругал.
Котенка заметил – лягнул, напугал.
За бабочкой бегал, грозя кулаком,
Потом воробья обозвал дураком.

Он шествовал долго, ругаясь и злясь,
Но вдруг поскользнулся и шлепнулся в грязь.
Он хочет подняться – и слышит: «Постой,
Позволь мне, товарищ, обняться с тобой,

Из ила ты вышел когда-то
Вернись же в объятия брата.
Тебе, Дурнаво, приключился конец.
Ты был Дурнаво, а теперь ты мертвец.

Лежи, Дурнаво, не ругайся,
Лежи на земле – разлагайся».
Тут всех полюбил Дурнаво – но увы!
Крыжовник растет из его головы,

Тюльпаны растут из его языка,
Орешник растет из его кулака.
Все это прекрасно, но страшно молчать,
Когда от любви ты желаешь кричать.

Не вымолвить доброго слова
Из вечного сна гробового!
Явление это ужасно, друзья:
Ругаться опасно, ругаться нельзя!

Начало 30-х годов

Бессонница Томит меня ночная тень, Сверлит меня и точит. Кончается вчерашний день, А умереть не хочет. В чаду бессонницы моей Я вижу – длинным, длинным Вы, позвонки прошедших дней, Хвостом легли змеиным. И через тлен, и через прах Путем своим всегдашним Вы тянетесь, как звон в ушах, За днем живым, вчерашним. И ляжет он под тихий звон К друзьям окостенелым, Крестом простым не отличен, Ни злым, ни добрым делом. Ложись к умершим близнецам, Отпетым и забытым. Ложись, ложись к убитым дням, Моей рукой убитым. Томит меня ночная тень, Сверлит меня и гложет. Не в силах жить вчерашний день, И умереть не может. Вторая половина 40-х годов

Евгений Шварц Стихотворения Случай Был случай ужасный – запомни его: По городу шел гражданин Дурнаво. Он всех презирал, никого не любил. Старуху он встретил и тростью побил. Ребенка увидел – толкнул, обругал. Котенка заметил – лягнул, напугал. За бабочкой бегал, грозя кулаком, Потом воробья обозвал дураком. Он шествовал долго, ругаясь и злясь, Но вдруг поскользнулся и шлепнулся в грязь. Он хочет подняться – и слышит: «Постой, Позволь мне, товарищ, обняться с тобой, Из ила ты вышел когда-то Вернись же в объятия брата. Тебе, Дурнаво, приключился конец. Ты был Дурнаво, а теперь ты мертвец. Лежи, Дурнаво, не ругайся, Лежи на земле – разлагайся». Тут всех полюбил Дурнаво – но увы! Крыжовник растет из его головы, Тюльпаны растут из его языка, Орешник растет из его кулака. Все это прекрасно, но страшно молчать, Когда от любви ты желаешь кричать. Не вымолвить доброго слова Из вечного сна гробового! Явление это ужасно, друзья: Ругаться опасно, ругаться нельзя! Начало 30-х годов