Искусство с 1989 года

Дни всеобъемлющих философских концепций и полемических манифестов, которым художники либо неуклонно следовали, либо категорически их отвергали, прошли. Без ортодоксии, предполагающей идею сопротивления, естественно, не может быть никакого авангарда — никакого свержения старого порядка новым.

Мертвая Мэрилин» — это поразительный ответ вечному гламуру, бесконечно тиражирующему шелкографии Уорхола, с намерением подчеркнуть бессодержательность самоуверенного поп-арта как проекта, который, похоже, только и славит основные цвета молодой витальности.

Гораздо более мучительно-личная демонстрация несогласия была предпринята американским художником иракского происхождения Вафаа Билалом в День памяти погибших во всех войнах в июне 2010 года. Для своей работы «Счет продолжается…» |87| Билал решил вытатуировать на своей спине пять тысяч красных точек — по одной за смерть каждого американского солдата, убитого на тот момент в ходе конфликта, — и сто тысяч точек ультрафиолетовыми чернилами — по одной за каждого погибшего иракца. Неприметность UV-отметин при дневном свете призвана символизировать «невидимость» страданий иракцев. Хотя в течение двадцатичетырехчасового испытания Билал смог выдержать выжигание лишь менее трети запланированных точек, в жутком флуоресцентном шуме ультрафиолетового света его измученная кожа мерцает, словно Млечный Путь над пустыней в ясную черную ночь.

требуя узнать, из какой части их же собственной жизни их агрессивно исключили.

разрыв между теми, кто потенциально заинтересован в изобразительном искусстве, и теми, кто обладает средствами для приобретения и изоляции в своих частных коллекциях наиболее важных его экземпляров, становится непреодолимым

Валид Раад / Группа «Атлас»
Давайте будем честными, Ираку помогла погода. 1998. Архивная цветная чернильно-струйная печать

ливанского художника Валида Раада и палестинца Халеда Джаррара. Раад применят схожую стратегию «уклонения», когда объясняет истоки и цели создания архива группы «Атлас» |78| — систематически пополняющегося собрания мультимедиа-свидетельств, претендующего на документирование современной истории Ливана. Собранная и курируемая воображаемым ученым доктором Фадлем Факхоури библиотека на самом деле является фикцией — тщательно созданной фальшивкой, уже одна только идея создания которой подчеркивает отсутствие авторитета истории в стране.

Шилы Говды. Для создания в 2007 году эллиптически названной работы «И…» |73| Говда покрасила более 270 метров нитей в насыщенный артериально-унцовый цвет, прежде чем многократно протянуть их через игольное ушко. Затем она развешивала растрепавшиеся нити бесформенными гирляндами на фоне стен галерей, в которых выставлялась работа, позволив этим «жилам» сворачиваться в пугающие гнезда на полу. Раздирание волокон было скрытым насилием, вылившимся в охапку иголок, свисающих с их концов, словно импровизированная мазохистская плетка-девятихвостка. Краситель, который художница использовала для окрашивания нити, изготовлен из сушеной куркумы и называется кумкум. Он имеет большое значение в индийской традиции и обычно вручается женщинам и девушкам перед началом их хозяйственной домашней жизни в качестве благословления. В «И…» Говда растягивает границы символизма, намекая, возможно, что нечто, ранее считавшееся благословлением, сегодня может быть проклятием: мягкие оковы должны быть разорваны, если когда-нибудь наступит истинное гендерное равенство.

Столкнулся ли он с запретом на создание новых работ или, что более вероятно, был казнен властями своей родной Бирмы, но этот гравер (чье имя история не сохранила) создал работу, простота которой может дать неверное представление о ее культурной значимости. Произведение, о котором идет речь, — банкнота номиналом менее одного цента — относится ко времени, когда военная хунта в Бирме отказалась передавать власть партии, законно выигравшей на прошедших в мае 1990 года всеобщих государственных выборах |68|. Поддерживая тех, кто выступал за демократию, и, в частности, оппозиционера Аун Сан Су Чжи (которую сразу же после выборов поместили под домашний арест), художник, выбранный создать для безжалостного режима новую банкноту в один кьят, решил сделать то, что мог, — диверсию ради продвижения дела реформы. В пустом месте, предназначенном для водяного знака, художник спрятал невидимый портрет Аун Сан Су Чжи, проявляющийся, только когда банкнота поднесена к свету. Еще более дерзко в самом центре банкноты он отпечатал элегантную аллюзию на памятную контркультурную дату, 8/8/88, на которую два года назад пришлось начало демократического восстания: сложный цветочный узор, состоящий из четырех восьмилепестковых цветков, каждый из которых встроен в другой, создавая тем самым впечатление бесконечно распространяющейся надежды. В тайном послании молчаливое большинство демократов быстро разглядело то, с чем себя и ассоциировало: мятежный крик сплочения, противящийся обесцениванию или выпадению из обращения стремления к свободе. Бесстрашный дух неизвестного рисовальщика, которого в конце концов заставили замолчать за его непокорный дизайн, отражает склонность художников этой эпохи вооружать свои работы политическими сообщениями, которые не всегда можно обнаружить с первого взгляда, — уровнями смысла, способными преобразовать значение произведения из преходящего в устойчивое.

Хиллер, художницы, не менее увлеченной идеей передачи голосов через визуально яркие схемы. Для своей инсталляции «Свидетель» Хиллер подвесила к потолку галереи сотни дисковидных динамиков на шнурах разной длины. Проходя сквозь статический дождь электрических нитей, зрители слышали из каждого диска шептание искаженных акцентов и диалектов: каждый маленький динамик передавал записи свидетельских показаний о непосредственных столкновениях с пришельцами. Затем в 2013 году появилась работа «Каналы» |58|— монолит из более ста мигающих телевизоров, медиаплееров и разделителей сигналов, сложенных в штабель у стены галереи, — плотная скала техники, из которой бестелесные голоса ничего не изображающих экранов загадочным бормотанием свидетельствовали об околосмертных событиях