Тун. Лето в розовом городе

Оставалось лежать и слушать симфонию моря

Но Азату не суждено было увидеть ни любимую, ни сына. Он так и не доказал отцу Каринэ, что, как никто другой, достоин его дочери. Не вернул деду машину. На опасном серпантине Артур потерял управление, и «Волга» сорвалась в пропасть. Их обнаружили почти сразу — клаксон, придавленный телом водителя, поднял на ноги всю округу. Это спасло Артура, потерявшего много крови.

Тигран наклонился и поцеловал меня в висок. Слава богу, только в висок! Но не успела я выдохнуть, как его губы коснулись моих. Что происходит?! В тот же момент Тигран отскочил от меня как ошпаренный, выругавшись по-армянски. Злость исказила его лицо, он схватил себя за волосы и беспокойно зашагал из стороны в сторону.

— Ты же еще ребенок!

Ахчик-джан! [44] — обратился ко мне отец семейства. — Вот ты скажи мне, ты замужем?

Кусок шашлыка остановился в паре сантиметров от моего рта.

— Нет.

— Почему?

— Мне еще рано, — выдавила я.

— А сколько тебе? — не сдавался он.

— Семнадцать.

— Самое то! Замуж надо выходить молодой, пока не поумнела. Если бы мы с Асей не встретились, когда она была совсем юной, она бы за меня не вышла!

— Акоп, перестань, — скромно улыбнулась жена.

— А что? Пусть знают! Я до сих пор вспоминаю тот день. Она тогда училась на втором курсе в Ереване и ездила на автобусе в Аштарак. Смотрю — она садится, поехал за ней. Всю дорогу махал, чтобы вышла, а она ноль внимания! Пришлось перегородить дорогу. Водитель орет, а я говорю, что не сдвинусь, пока не выйдет моя невеста. Он кричит на весь салон, чтобы невеста вышла. Ася от стыда почти плачет, потому что к вечеру весь город будет знать, что дочь Карапетяна уволок какой-то чудак! — Дядя Акоп отпил воды из запотевшей бутылки и вытер седые усы.

На миг он вновь превратился в героя, взявшего штурмом целый автобус.

— Все начинают уговаривать ее выйти. Еще через десять минут она сдается. Мы едем обратно в Ереван, кофе-мофе, и уже вечером я сижу у нее дома и разговариваю с отцом. Ему, конечно, уже все рассказали, и он поджидал меня с ружьем. Ася немного поплакала, и через три дня мы поженились. А будь она постарше — отказалась бы!

— А почему согласилась? Влюбилась? — спросила я.

— Па! — воскликнул Акоп. — Влюбилась? Побоялась! А сейчас смотри — счастливая, веселая. Потому и говорю: слушайте стариков, нам уже незачем врать.

Я наконец проглотила кусок сочного шашлыка. Случайное знакомство и тридцать пять лет брака — возможно, стоит задуматься.

Ты не злись на Маринэ, — сказала вдруг Лусо. — Она закидывает удочку при виде любого приезжего, но это от отчаяния. За местного она точно не выйдет.

— Почему?

— Совсем юной она влюбилась в одного парня и сбежала с ним. А он, когда наигрался, выбросил ее на улицу. Отец, наступив на собственную гордость, принял ее обратно. Но город маленький, все были в курсе, и теперь ни один мужчина не захочет привести ее в свой дом.

— Она же такая красивая!

— Одной красоты мало...

Пару минут спустя я убедилась, что девочек объединяла лишь принадлежность к одному полу — больше ничего общего между стройной и очень высокой Лусо, тучным и милым оператором Сюзи и пожилой уборщицей-хохотушкой Женик не было и быть не могло.

За свою жизнь я ни разу не убиралась в доме — это делали домработницы; не готовила — у нас был повар; не раскладывала вещи по местам… Чьи-то невидимые руки делали всю работу, а я даже не помнила их лиц, считала, что так и должно быть. Но сейчас я задумалась: а у моей матери нашлось бы время придумывать себе проблемы и отравлять жизнь бывшему мужу, занимайся она бытом? Возможно, их брак не дал бы трещину, встреть она его хоть раз не претензиями, а ужином. И главное, разве в этот список не входила бы забота обо мне?

— Вас этому учат? — Я кивнула в сторону высотных домов: бесконечная бельевая веревка объединяла хозяек, живущих напротив друг друга.

То, как веревка оказалась на десятом этаже, удивляло не меньше, чем то, как была развешана одежда: идеально, размер к размеру, цвет к цвету, от черных брюк до детских носочков...

— А как же! В школе, вместо математики! Иначе в жены не возьмут!

— Страшно представить, что проходят вместо остальных предметов, — проворчала я.

— Гадание вместо физкультуры, сватовство вместо химии.

— Фу! Мужчины того не стоят!

— Согласна! — засмеялась бабушка. — Но поговорим, когда влюбишься!

Внук, названный в его честь, не отличался легким нравом. Зато его друг Азат был спокойным и добрым, усмиряя внутренний шторм шестилетнего Артура.

Благодаря нашему рассказчику пейзаж перестал быть плоским. У него появилась история. Возможно, и моя жизнь обретет смысл и станет наполненной, узнай я свою историю?