Падение Османской империи. Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920

Пропагандистская война за и против джихада велась не столько самими мусульманами, сколько европейскими востоковедами из Британии, Франции и Германии

Китченер отплыл из Франции на Галлиполи с решительным настроем избежать вывода войск любой ценой. Он жалел, что не отправил сюда больше войск раньше, и был по-прежнему убежден, что прорыв на Ближневосточном фронте был гораздо более вероятен, чем на Западном. Однако по прибытии в штаб Средиземноморских экспе­диционных сил в Мудросской гавани Китченер обнаружил, что все местные офицеры поддерживали идею эвакуации. И самому военному министру хватило всего одного визита на передовые позиции на Галлиполи, чтобы также осознать неизбежность вывода войск.

Чарльз Бин провел тщательное расследование этого случая и изучил подробный отчет полковника Поупа. Дневники Ч. Бина, Австралийский военный мемориальный музей, экспонат 3dRl606/5/1, апрель-май 1915 г., 30–31, 39.

Некоторые солдаты сенегальских полков, взятые в плен турками, на самом деле оказались суданцами. Как сказал на допросе Мухаммед Камара: «Я суданец. Но французы называют всех чернокожих сенегальцами… Во французской армии много суданцев». Ahmet Tetik, Y. Serdar Demirtaş, and Sema Demirtaş, eds., Çanakkale Muharebeleri'nin Esirleri — Ifadeler ve Mektuplar [Военнопленные Галлиполийской кампании: Свидетельства и письма] (Ankara: Genelkurmay Basımevi, 2009), 1:22.

Османские защитники не преминули воспользоваться царившими в рядах АНЗАКа путаницей и неразберихой, чтобы осуществить дерзкий план. Группа турок под видом индийских солдат из Британских имперских сил пробралась к австралийским позициям. Поскольку австралийцы действительно ожидали прибытия индийского подкрепления, хитрость турок сработала даже лучше, чем они могли надеяться. По позициям мгновенно пронеслась весть о прибытии индийского отряда, представители которого просят о встрече с австралийским офицером. На встречу с «индийцами» отправился лейтенант Элстон в сопровождении переводчика, однако те попросили пригласить офицера рангом повыше, чтобы «обсудить все вопросы». К ним был послан капитан Макдональд, но «прибывшие захотели поговорить с самим полковником». Когда полковник Поуп подошел к месту, он увидел, что Элстон и Макдональд «разговаривали с шестью солдатами, державшими в руках винтовки со штыками». Когда полковник приблизился к группе, османские солдаты окружили австралийцев. Поупу удалось ускользнуть, но Элстон, Макдональд и капрал были взяты в плен. Об этом подвиге уже на следующий день написали все стамбульские газеты. Австралийский журналист Чарльз Бин был поражен этой историей. «Оказывается, любой человек восточной внешности может пере­

Новозеландский капрал Мостин Прайс Джонс в первый же день боев лишился всех иллюзий относительно того, что война может быть увлекательным приключением. Высадившись около 11 утра на берег, его подразделение двинулось по узкой долине с крутыми склонами, поливаемое градом шрапнели. «Наши парни падали один за другим, но мужественно продолжали идти вперед, пока наконец-то не достигли огневого рубежа». Огромное количество погибших и раненых лишило Джонса присутствия духа. «

командующий экспедиционным корпусом сэр Иэн Гамильтон обратился с воззванием к «солдатам Франции и Королевства», в котором назвал предстоящую операцию «самым невиданным приключением современной войны». Эта бравада была призвана вселить мужество в солдат накануне битвы. Однако в не меньшей степени она отражала иллюзии военачальников, которые зачастую были столь же неопытны в ведении «современной войны», как и солдаты, которых они вели в бой.

Для турок же Галлиполийская операция была далеко не приключением. Это был вопрос жизни и смерти. Чтобы укрепить решимость своих офицеров, командующий османскими войсками в Арибурну полковник Мустафа Кемаль произнес свою знаменитую речь: «Я не приказываю вам атаковать, я приказываю вам умереть! Пока мы будем умирать, другие солдаты и командиры смогут прийти и встать на наши места». Для десятков тысяч турецких солдат слова будущего Ататюрка оказались трагическим пророчеством [23].

Артиллеристы разворачивали передвижную артиллерию за скалами, нанося британским и французским кораблям тяжелый урон. Как в сердцах заметил один французский морской офицер: «Эти отвратительные пушки не дают дыма, турки мгновенно перетаскивают их с места на место, и никто понятия не имеет, как их можно обнаружить!»

густого тумана на подходах к Ольте один османский полк по ошибке принял другой полк за русских и вступил с ним в бой. Турки сражались друг с другом четыре часа, потеряв свыше 1000 человек. Тем не менее к вечеру османам удалось выбить русских защитников из Ольты.

Турецкий эскадренный миноносец «Муавенет-и Миллие» спустился вниз по проливу, к месту стоянки союзного флота. Поскольку он двигался медленно, кормой вперед, офицеры на вахте приняли османский корабль за британский. Ошибка обнаружилась, когда он выпустил в корпус «Голиафа» три торпеды. Британский броненосец затонул за две минуты вместе с 570 из 700 членов экипажа, а турецкий эсминец совершенно безнаказанно ушел в свои воды.