Сказки старого Вильнюса IV

Я – это все-таки я, даже когда ни черта о себе не помню, не знаю, не чувствую привычной веселой силы, не имею опоры, ни внутренней, ни хотя бы внешней, потому что не понимаю, на что опереться, реальность, частью которой я только что был, рассыпается, катится в стороны, как бисер, нанизанный на нитку, порвавшуюся сразу в нескольких местах.

Трудно быть рассудительным агностиком с буйным воображением. Но себя не выбирают.

Обычная реакция организма, когда съешь достаточное количество сладкого, жизнь перестает казаться вечной попыткой доказать теорему, в формулировке которой изначально содержится описка.

жизни всякого культурного человека должно быть место приятной деградации.

жизни всякого культурного человека должно быть место приятной деградации.

Конфеты к чаю нужны непременно, без них нет праздничного настроения, а по утрам оно на вес золота. Я довольно серьезно отношусь к началу каждого своего дня.

Я – это все-таки я, даже когда ни черта о себе не помню, не знаю, не чувствую привычной веселой силы, не имею опоры, ни внутренней, ни хотя бы внешней, потому что не понимаю, на что опереться, реальность, частью которой я только что был, рассыпается, катится в стороны, как бисер, нанизанный на нитку, порвавшуюся сразу в нескольких местах.

Когда на человека выливают всю воду мира разом, человек способен на многое.

жизни всякого культурного человека должно быть место приятной деградации.

только меня одного. Потому что мир, исполненный смысла, это такая опора, что пригодится и после смерти – не мне, так всем остальным. И если одной-единственной жизни – моей – действительно хватит на то, чтобы воскресить этот город, или ладно, выстроить его заново, таким, как мне примерещился, немедленно забирайте и начинайте работу