Таинственные новеллы

однако, был до такой степени незлопамятен, что пользовался услугами доктора Книпперхаузена, ставшего его домашним врачом, неуклонно заботясь впрочем, чтобы все его рецепты и предписания немедленно выбрасывались в окно. У его матери, в уютной гостиной, зачастую собирались за чашкой чая ее приятельницы; Петер де Гроодт, сидя у камелька с каким-нибудь из ее внучат на коленях, не раз поздравлял госпожу Хейлигер с тем, что сын ее стал большим человеком, в ответ на что добрая старая женщина восторженно покачивала головой и восклицала: "Ах, соседушка, разве не говорила я, что мой Дольф рано или поздно будет держать свою го

По этой причине домини молился за нее в воскресенье, и весь приход истово присоединился к молитве. Даже Кобус Гросбек олдермен и мингер Милледоллар, крупный голландский купец, поднялись со своих скамей, не пожалев голоса для доброго дела,

Присмотревшись, он понял, что предмет, принятый им сначала за призрак, на самом деле не что иное, как старинный портрет фламандской работы, висевший в темном углу, рядом с платяным шкафом

между непринужденною доброжелательностью и веселостью, царившими в доме ван дер Хейденов, и скудным, пропитанным скаредностью, безрадостным бытом доктора Книпперхаузена.

Если бы я вел это повествование, следуя прихоти моего воображения, то здесь был бы чудесный случай нагромоздить целую кучу необыкновенных приключений в глуши, среди диких гор, в обществе бродячих охотников.

Доффи Мидлербергер при въезде в город свалился без чувств со своей плешивой кобылы

Наш юноша наслушался историй Клауса Хоппера и Петера де Гроодта; он жаждал приключений, он обожал чудесное и таинственное, его воображение было захвачено их рассказами,

Впрочем, было похоже, что все это враки; во всяком случае Петер де Гроодт не счел нужным об этом рассказывать.

что "для нее надо бы что-то сделать все глуше и глуше, ей пришлось под конец возложить заботу об этом «что-то» на себя самое и призадуматься, как в добавление к своим скудным средствам добыть новый источник дохода, сохранив свою независимость, к которой она относилась чрезвычайно ревниво

Что касается ее старого друга Петера де Гроодта, то он, будучи бедняком — а посему его молитвы, сожаления и советы немногого стоят! — предложил ей все, что имел, то есть предоставил ей кров