Цветок камалейника

– Как же вы меня …!

Последнее употребленное им слово редко использовалось в описании крепкой мужской дружбы, однако идеально подходило к ситуации.

– Видишь, там мужик корову пасет? Вот и чеши к нему со всех ног, вопи, что тебя похитили, изнасиловали, убили, не знаю уж еще чего Иггровы Невесты в таких случаях кричат.
Девица сощурилась на черную точку мужика с рыжим пятнышком коровы и злобно шмыгнула носом.
– Он далеко.
– Еще провожать тебя прикажешь?! – возмутился Джай.
– Могли бы и проводить. И извиниться.
– Пэрэд тот бэдный мужик? – уточнил ЭрТар.
– Передо мной!!!
– Слюшай, глюпый баб, не сэрды злой нас, а то точна насилуй и убивай!
У девицы чуток поубавилось спеси, но не упрямства.
– Вы же тваребожцы!
– Ну и что?
– Женщины вас не интересуют!
– Это кто тэбэ сказат’?!
– Йеры!
– Завыдуют, сабаки!

Девица с таким гордым и презрительным видом восседала на сложенном вчетверо одеяле, что, не будь за ее спиной привязанного к ней дуба, можно было бы подумать – это она всех похитила.

старый горец сказал по этому поводу много-много слов, и закатные горы до сих пор краснеют при воспоминании о них… И младший сын тоже сказал много-много слов, но горы уже успели заткнуть уши и потому стоят до сих пор.

А вы кто будете?
– Разбойники, – охотно признался ЭрТар, отламывая кусок хлеба и запихивая в рот. – Г’хабим, р’хэжэм, в глаж даем. Надо? Недорого.

Джай машинально поднял лицо вверх, и дождь тут же наплевал ему в оба глаза.

– Нравлюс’, да? – кокетливо поинтересовался ЭрТар, дунув на лезущий в нос клок пены.
– Нет, пытаюсь угадать, давно ли ты из пеленок вылез, – огрызнулся Джай, пряча флягу на место.
– У нас в гора нэт пеленка! – гордо заявил охотник. – Настоящий мужчына с рождений козлиный шкура лежи, череп враг погремушка играй!

знания предпочитали обходить стража ворот стороной и на цыпочках.

никто и никогда не идет в бой во имя зла, а кто-нибудь да победит

Вот уж правду говорят: если кажется, что хуже не бывает, купи козла!