Вечный гость

Я, конечно, прятался. Прятался, как мог. Я прятался, давая интервью даже самым маленьким газетам Испании. Я прятался в радиопередачах. Я прятался на телевидении. Ведь трудно, очень трудно избавиться от человека, если этого человека показывают по телевизору

Мальчик сидит на корточках. Он занят. Сумасшедшее израильское солнце проходит сквозь линзу в руках мальчика. Мальчик пытается поджечь кончик шнурка своего ботинка. Я гуляю по улицам. Долго гуляю. У меня есть время. У мальчика времени намного больше, чем у меня. Шнурок задымился. Мальчик встал и пошел. Ему не надо торопиться. У мальчика впереди вечность.

Я хочу сидеть за столиком уличного ресторана. Просто сидеть. Просто смотреть, как играют дети, не соблюдающие строгих правил гигиены. Просто смотреть, как заходит солнце.

Если бы мне разрешили, если бы это было возможно, я не поехал бы никуда дальше Праги. Зачем?

Я не очень умный. И, конечно, никакого компьютера у меня в голове нет. Я наблюдательный, мне обязательно надо, просто необходимо, точно анализировать жизнь вокруг меня. Я вынужден планировать все.

Все. Я выиграл. Я вне России, и у меня есть компьютер.

Испанцы живут с открытым сердцем. Жить с открытым сердцем означает жить здесь и сейчас.

Короли внутри, а рабы снаружи, так мы и живем, так и барахтаемся.

Первые пандусы в Сан-Франциско строили по ночам глухие люди. Американским глухим мешало отсутствие пандусов на американских тротуарах

Человек так устроен – хочется быть или прикидываться частью чего-либо большего, чем ты есть сам по себе. Человек – социальное животное. Если ты часть движения, нации, общего дела и общего блага, жизнь не кажется столь тоскливой и мерзкой. Общая лампочка светит всем.