Тито и товарищи

том же направлении пробивались и 40–50 тыс. партизан, которых Тито, предприняв этот дерзкий шаг также из политических соображений, бросил в капкан немецких вооруженных сил, чтобы они сражались плечом к плечу с русскими и не допустили бы их контакта с четниками, которые собирались ждать их прихода с красными флагами

Неясно, какую роль в этом сыграл Джеймс Клагман, который с 1942 г. работал в югославской секции УСО в Каире. Благодаря своему интеллекту, личному обаянию и свободному владению сербско-хорватским языком он пользовался на этой должности бо2льшим влиянием, чем можно было ожидать, учитывая, что он занимал относительно низкое положение в иерархии. Так как он был убежденным коммунистом и работал на НКВД, то старался поддерживать партизан Тито в ущерб четникам Михайловича, за что первые чувствовали себя обязанными ему. Во всяком случае, они так говорили [596]. Безусловно, еще более значительным было влияние каирского руководителя УСО, полковника Ч. М. Кейбла, который в январе 1943 г. убедил Черчилля в том, что британцам необходимо увеличить помощь как четникам Михайловича, так и партизанам Тито. По словам Элизабет Баркер, вероятно, это был первый поворот в политике британских властей на югославском пространстве [597].

Меньших успехов он достиг в Косово, где албанцы никогда еще не пользовались таким количеством прав и благ, как под властью итальянцев. На призыв Темпо откликнулось только сербское и черногорское население, которое оказалось в малоприятном положении меньшинства и поэтому присоединилось к партизанским отрядам, действовавшим в приграничных сербских, черногорских и македонских областях.

По своей природе он был человеком действия: не любил болтовни, праздных фраз, ненужных сборищ, т. е. всего того, что до тех пор было характерно для КПЮ

С помощью Копинича примерно 7 февраля 1942 г. удалось установить из Горажде радиосвязь с Москвой, обеспечивал которую руководитель шифровальной службы, физик-ядерщик и бывший ассистент И. Жолио-Кюри Павле Савич, «необыкновенно умный человек»

Я чувствовал сильное внутреннее отторжение того, что видел, но я оправдывал русских коммунистов, полагая, что невозможно быстро всего достичь, хотя с октября 1917 г. прошло уже довольно много времени, более семнадцати лет…» [122]

Тито считал незыблемым, «что социалистический материк действительно существует и занимает шестую часть нашей планеты, и это — начало процесса, который невозможно остановить» [49].

«Если кто-то ошибся, найди для человека подходящие слова, а не уничтожай его. Так создается доверие»

После нападения на Советский Союз немцы вывели с Балкан свои лучшие войска. В распавшейся Югославии остались только подразделения, осуществлявшие необходимый контроль над транспортными магистралями между Любляной, Загребом, Белградом и Салониками, поскольку они обеспечивали снабжение воинских подразделений в Греции и отрядов Роммеля в Северной Африке. Так что основной задачей вермахта была охрана дорог, железнодорожных путей, рудников и крупных промышленных центров; до других регионов немцам особо не было дела. Чтобы как можно больше запутать Сербию в своих сетях, они скоро начали думать о сотрудничестве с местными коллаборационистами.

Нехватка серьезного образования избавила его от сомнений, скепсиса, способности к критической оценке