В поисках Одри

Слишком много я думаю. Сли-и-иишком. С этим все согласны.

Выглядит он внушительно, хотя на самом деле по характеру вовсе не альфа-самец.
Нет, это как-то нехорошо звучит. Он, наверное, во многих отношениях альфа. Только мама еще альфее. Она сильная, любит командовать, красивая и любит командовать.

Он, наверное, во многих отношениях альфа. Только мама еще альфее. Она сильная, любит командовать, красивая и любит командовать.
Я что, два раза сказала, что она любит командовать, да?
Ну и ладно. Сами делайте соответствующие выводы.

Я думал, единственное, что ты в жизни «должна», это подчиняться законам физики! Ты что, ничему не научилась? Типа жить настоящим, а не прошлым? А?

У нас дома свои метеорологические условия. Случаются приливы и отливы, обострения и моменты покоя. Бывают мгновения лучезарного блаженства, бывает жуткий мрак, а иногда внезапно разражаются бури. И вот сейчас начинается шторм. Гром и молния, гром и молния.

– Твоя карманная бумага пахнет какашками, – объявляет он и разражается хохотом.

больше

Крис

жизнь состоит из того, что ты ползешь вверх, соскальзываешь вниз, снова собираешься с силами и ползешь вверх. Если снова съедешь вниз – не страшно. Главное, чтобы в целом как-то шло вверх. Это все, на что можно рассчитывать. Хоть как-то вверх

Извини, – говорит Линус.
– Не извиняйся, – чуть не агрессивно отвечаю я. – Ты ничего такого не сказал.
И это правда. Он не сказал. Остановился на середине фразы.
Хотя останавливаться на полуслове – это хуже всего. Такая вежливая агрессия, потому что со сказанным потом не поспоришь. Спорить приходится с тем, что ты себе навоображал.