Полина Щербатюк

О хорошем цвете лица зачастую подолгу разглагольствуют, к примеру, когда речь заходит о тех членах королевской семьи, кому менее прочих повезло с внешностью.

Со стороны порой кажется, что для брака жизненно важно, чтобы супруги разделяли иллюзии друг друга.

так принято – на вопрос, знакомы ли они с такими-то, отвечать: «Да, но вряд ли они меня вспомнят» или «Ну, мы встречались, но я их толком не знаю» – в тех случаях, когда они попросту незнакомы

мне занятно было наблюдать, с каким зачарованным, лестным вниманием смотрела на него снизу вверх Эдит. Такие женщины, кажется, владеют этой техникой с рождения.

Невеста была некрасивее ее, естественно, и в ней не было ничего необычного, честное слово. Но наблюдая, как та смотрит на Филиппа, снизу вверх, не отрываясь, будто перед ней бог на земле, Эдит почувствовала легкое подозрение, от которого ей стало неуютно, что вот именно в этом и кроется разгадка.

Леди Акфильд очень нравилось создавать видимость, что все в этой жизни ей принесли на блюдечке, а ей не пришлось и пальцем шевельнуть. Она предпочитала, чтобы ей завидовали, а не жалели ее, и всю жизнь старалась, как поется в песенке, прятать горести в косметичку и улыбаться судьбе.

Я наблюдал за Эдит, она смотрела на Чарльза с таким чистым, открытым обожанием, что напомнила мне Элизабет Тэйлор в «Национальный вельвет призе». В той сцене, где ей дарят коня.

Одна из несомненных, основных жизненных истин – обычно мир ценит вас настолько, насколько вы цените себя сами. Так неопытная хозяйка салона дрожит от волнения, просматривая список гостей, снова и снова размышляя, смеет ли она, имеет ли право пригласить некую титулованную особу или телезвезду, которых едва знает, и только много лет спустя понимает, что никто обычно не подвергает сомнению «право» присылать пригласительные билеты.

Кроме всего прочего, я твердо верю, что самое главное правило гармонии в семейной жизни – чем меньше сказано, тем проще поправить

Именно знакомство, приносящее с собой восхитительные обеды, уютные поездки на выходные, обмен сплетнями в живописных интерьерах и на фоне чудесных пейзажей, но никакой настоящей близости, никакой ответственности – вот величайшее удовольствие лицемерного светского общения.