Томас Харрис

, гляди-ка! Никак Уилма с ребятами подвалила. Эх, впендюрить бы ей по самое дальше некуда!

— Выдрать, пока кровь носом не пойдет, — подхватил другой.

Страх, животное вожделение и вызванная страхом агрессия.

— Знаешь, чем отличается баба от статуи?

— Чем?

— Статуя сначала падает, а потом ломается, а баба — наоборот.

Разуй глаза, обуй ноги, — посоветовал ему приятель.

латеральные резцы у него неправильной формы — так называемые собачьи зубы

Отчаяние наступало со всех сторон, словно чума.

Он чувствовал, что Лектер понимает всю ирреальность людей, смерть которых призвана ускорить Пришествие Дракона. Что они вовсе не плоть, но свет, воздух, цветовые пятна и мимолетные звуки, мгновенно исчезающие, когда он изменяет их. Как лопающиеся воздушные шарики. Они не понимают, что намного важнее служить материалом для изменения, нежели продолжать жить, чего они так страстно желают, моля о пощаде.

Перед глазами возникла залитая солнцем комната, где они узнавали друг друга, и его захлестнула радость, слишком огромная, чтобы ее можно было вынести. Но даже в таком состоянии тенью громадной птицы иногда возникал страх: все это было слишком хорошо, чтобы длиться долго.

Наверху Лектер записал свой собственный возраст — сорок один год.

Убийца — блондин, правша, физически сильный. Сорок пятый размер обуви. Умеет завязывать беседочный узел. Работает в резиновых перчатках.

— Это что такое? — спросил Крофорд.

— По-моему, это собаки,

За год до того, как Грэм встретил Молли, это ранение нанес ему ножом для резки линолеума доктор Ганнибал Лектер.