А. Михайловский

Мне дали морфия, и чтение продолжалось то наяву, то в полусне, так что разные душевные состояния делали лишенный строгой геометрии текст с тысячами улочек и переулков еще более запутанным. Лихорадка, с которой я боролся при помощи бургундского и кодеина, обстрел и бомбежка позиций, откуда войска уже начали отступать, почти забыв о нашем существовании, лишь усугубляли путаницу.

Поэтому изучение истории относится к числу тех духовных инструментов, что необходимы для возвышенного постижения мира. Великие исторические события, сохраненные в предании, говорят на языке, прямо затрагивающем нас; и архив наших летописей содержит превосходные ответы на вопрос, как следует вести себя на утраченной позиции. Среди великих навыков, которые история скрывает в себе подобно тайной академии, есть искусство умирать. Поэтому Людовик XVI был прав, когда во время пленения в Тампле занимался историей Карла I.

В связи с зеркальным отражением мне хотелось бы коснуться одного редкостного явления, хотя каждый, кто с ним сталкивался, сразу поймет, о чем речь. Наблюдая, к примеру, на улице или из окна несчастный случай, мы впадаем в состояние некоторого оцепенения. Если же нам во время подобного замешательства случится оказаться возле зеркала, то можно заметить, что мы утрачиваем сознание тождества между нами и нашим отражением в зеркале. Из зеркала на нас смотрит чужой. Это признак нашего глубокого погружения в поток судьбы. Наверное, здесь следует искать одну из причин того, почему в доме, где умирает человек, завешивают зеркала.

В кладовой одного норвежского хутора местный крестьянин застал меня за разглядыванием полных бочек с молоком, припасов черствого хлеба, ветчины, колбасы и вяленой рыбы и произнес: «Maat for et aar», то есть: «Еды на целый год».

Кто хоть раз усомнился, тот должен сомневаться сильнее (zweifeln), если не хочет отчаяться (verzweifeln)» [20].

«Сомнение, этот отец света, в то же время является праотцем тьмы. Мы окунулись в зыбкую ночь неверия, чудовищным подобием которой является адский вид наших мерцающих городов. Геометрия разума покрывает своей вуалью дьявольскую мозаику, которая иногда оживает, вселяя в нас страх; мы радуемся жуткой безопасности… Не иметь более возможности сомневаться, больше не быть причастным теневой стороне веры — это состояние совершенно безблагодатное, состояние омертвения и окоченения…»

нужно смело насаживать червя на крючок, если желаешь выловить какое-то удивительное существо, обитающее в темных водах.

нужно смело насаживать червя на крючок, если желаешь выловить какое-то удивительное существо, обитающее в темных водах

Семя всего, что есть в моем уме, я нахожу везде.
Гаман

Порой приходится стыдиться безумия своих экстазов, затем понимаешь их важность. Ведь нет сил отказаться от восторга познания, от ощущения того, что за каждым триумфом жизни скрывается абсолютное, что просвещение глубже любого просвещения, ибо в нем скрыта как искра вечного света, так и тень вечного мрака.