Николай Берденников

– Время, Ланкин. Кольца открываются. Скоро мы вернемся

Такова была договоренность… Ты подковываешь все, что к тебе приводят, а взамен тебе дается возможность подковывать все, что ты хочешь. В Ланкре всегда был кузнец, и каждый знал, что кузнец из Ланкра чуть ли не самый умелый кузнец на Диске.
Такова была древняя договоренность, и она имела какое-то отношение к железу.

О Верзиле говорить запрещено, – отрезала матушка.
– Но о Плясунах-то стоит ей рассказать. Беды особой не будет, – пробормотала нянюшка Ягг.

Всадник-эльф взлетел на коне по ступеням прямо в тронный зал, где, погруженная в свои мысли, сидела королева…
– Господин Ланкин?
– Олень!

Наверн Чудакулли, занимавший в то время пост аркканцлера,

Магистр неписаных текстов – молодой волшебник, которого звали Думминг Тупс, – глубоко вздохнул.

— Я, запятая, квадратная скобка, имя новобранца, квадратная скобка, запятая, торжественно клянусь, квадратная скобка, имя божества, выбранного новобранцем, квадратная скобка, поддерживать Законы и Постановления города Анк-Морпорк, запятая, оправдывать доверие общества и защищать подданных Его, косая черта, Ее, скобка, зачеркните несоответствующее, скобка, величества, скобка, имя правящего монарха, скобка, без страха, запятая, упрека или мыслей о собственной безопасности преследовать злодеев и защищать невиновных, запятая, не щадя своей жизни, скобка, при необходимости, скобка, для исполнения вышеупомянутого долга, запятая, и да поможет мне, скобка, вышеуказанное божество, скобка, точка, боги, запятая, храните короля, косая черта, королеву, скобка, зачеркните несоответствующее, скобка, точка.

– ОНА ПИШЕТ, ЧТО ЕЙ ПЯТЬ ЛЕТ.
– По возрасту – да, а по циничности – все тридцать пять. Но почему именно ты…
– И ОНА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВЕРИТ В САНТА-ХРЯКУСА?
– Ради куклы она готова поверить в кого угодно.

– Я просто мыслю логически, сэр, – с некоторой укоризной в голосе ответил юноша.

– Логически?

– Ну, смотрю на вещи несколько иначе.

Ну, одно из трех — не так уж и плохо, правда?
Конечно, это каких-то жалких тридцать три процента, но все ведь могло быть куда хуже.