Анна Авдеева

Почему, например, в нашем обществе выбор между свободой и безопасностью делается в пользу последней?

Потребление неожиданно стало одним из главных способов выражения чувств для «новых» родителей: если я люблю ребенка, то дарю ему вещи

Ведь отношения с детьми можно выстроить не только через потребление.

Говоря о любви к детям, папы и мамы вынуждены подразумевать под ней и безопасность — таков результат давления общества и законодательства многих стран. Но там, где есть безопасность, обычно не бывает свободы. Одновременно обеспечить и свободу, и безопасность практически невозможно. Однако растить ребенка в условиях тотального контроля большинству из нас кажется неприемлемым.

Российский орнитолог и блогер Вольф Кицес отмечает: «У людей ищут инстинкты примерно затем, зачем раньше искали бессмертную душу: чтобы, апеллируя к ним, заставить нас сидеть смирно, работать на тех, у кого есть деньги, и слушать измышления их представителей о том, что “так природа захотела, а почему — не наше дело…

Семья — это школа любви

Любое явление, воспринимаемое как реальное, всегда реально по своим последствиям

согласно теории модернизации, человечество становится более толерантным к вариантам человеческого поведения. Наравне с ней существует теория постматериализма Рональда Инглхарта: с его точки зрения, ценности индивидуализма и самоутверждения в развитых обществах постепенно становятся важнее ценностей коллективизма и материального выживания. Есть концепции индивидуализации жизненного пути, гипотеза «второго демографического перехода», в процессе которого для мужчин и женщин ценности личного развития становятся важнее ценностей создания общностей, например семьи.

Однако, как говорил Генрих Манн, привычка в любви подобна канату. Мы вьем ее день за днем, по одной пряди, и в конце концов она становится такой прочной, что ее не разорвать.

жизнь перестает казаться огромной возможностью