Идти-то ведь некуда, – произнес голос. – Ты только опишешь круг, Титус Гроан. Дороги нет – нет даже тропы, кроме тех, что возвратят тебя к дому. Потому что все дороги ведут в Горменгаст.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Так началось преследование в лабиринте, настолько замысловатом, что казалось, будто строители эти бессолнечных стен исполняли приказ возвести их ни для какой иной цели, как только умучать рассудок и оледенить память.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Он обратился в орудие богов. Темных первобытных богов силы и крови.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Иное дело Флэй. Будучи сам эксцентриком, он ненавидел и презирал любое проявление эксцентричности в других, и представшее перед ним зрелище почти ослепило его, возбудив своего рода бюргерскую ярость.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Он снова стал собою или, быть может, перестал им быть.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Что же способно его остановить? То говорил Горменгаст. Злодей может бродить по замку с еще мокрыми от крови руками, но основу замковой жизни по-прежнему будут составлять традиционные церемонии, великие, древние, священные.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Они тянулись к традиции, как ребенок тянется к матери.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Заново бередились и растравлялись старые раны. Красота и горечь выступали бок о бок.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Титус взглянул на небо. Казалось, оно обезумело. Оно вспухало и видоизменялось, словно движимое не каким-то там ветром или воздушным потоком, но собственными нечистыми влечениями.
Murmur Moriцитирует2 года назад
Если Трематода донимали мысли о гибели кресла, то Фланнелькота – о бренности всего вообще, и предавался он таковым уже давно – столько, сколько его помнили.