Шимун Врочек

Остановка развития – это смерть

почитать Род и жить в Яви так, чтобы не обидеть ни Навь, ни Правь.

Стоит идеалистам столкнуться с настоящим насилием, весь энтузиазм сразу куда-то испаряется.

Времени мало. Решай быстрее. Ты с нами или без нас?

– Я сам по себе, – сказал Иван.

– Это онанизм, а не жизненная позиция.

Ломается привычный мир.

Что мы испытываем, когда это происходит?

Мир трещит по швам, хрустит под подошвами, как стеклянный шарик.

Сминается, как латунная гильза под ударом каблука…

Что мы испытываем?

Ничего.

Кроме потрясения.

«Да уж, – подумал Иван. – Это по нас – сходить кого-нибудь уничтожить. Это без проблем. Хоть китов, хоть самих себя»

– Я думаю, что увеличение заболеваний раком перед Катастрофой – это признак того, что людей стало слишком много. И природа должна была как-то сдерживать рост популяции. Рак – природный ограничитель. А катастрофические изменения этот ограничитель снимают.

Мы ненавидим не тех, кто выше нас и презирает, а тех, кто выше нас – но относится к нам, как к равным.

Ответственность за жизнь другого человека – это и есть свобода? – Иван смотрел на дядю в упор.

– Верно, – сказал Евпат. – Свобода – это не выбор между «калашом» и винтовкой. Свобода – это не выбор между тем, взять автомат левой рукой или правой… Это все ерунда, мелочи, не стоящие внимания. Настоящая свобода – это когда ты держишь на прицеле человека и решаешь, жить ему или умереть.

Дядя Евпат помолчал.

– Иногда свобода – это право выстрелить себе в висок.