Для бабушки любое человеческое несчастье было равносильно совершённому хорошему делу. Мужик запил — значит у него жизнь внутри болит, а раз болит — он добрый человек. Баба гуляет, — значит и её жизнь болит в груди, и гуляет она от щедрости. Если кому палец отрезало на пилораме — это почиталось вровень с тем, как если б покалеченный весь год соблюдал посты. У кого вырезали почку — это всё одно, что сироту приютить.
У бабушки это очень просто в голове укладывалось.