Когда общественность дошла до такого состояния, при котором мысль неизбежно становится товаром, а язык – средством его рекламирования, попытка расследования подобного рода упадка нравов обязана отказаться от следования предъявляемым к языку и мысли общепринятым требованиям раньше, чем она будет полностью сорвана их всемирно-историческими последствиями.