Фэнтези, которое совсем не фэнтези

Евгений Лотош, по его собственному утверждению, никогда не ставил себе задачи публиковаться в «настоящем» издательстве. Он, по самоопределению, «графоман из писучих» — вот уже более десятилетия он регулярно выдает в «Самиздате» примерно по 700-страничному роману в год. Если прочесть все его тексты в хронологическом порядке (не обращая внимания на авторское деление по сериям), то видно, что все это, по сути, одна книга с продолжением, поскольку действие происходит в одном мире и с единым сообществом действующих лиц.
Эксперимент Евгения Лотоша интересен, как образец того, что может достичь довольно талантливый автор, если будет писать без оглядки на, назовем это так, «требования рынка». Заметим, что «рынок» здесь следует, конечно, воспринимать в переносном значении, большей частью это просто требования редакторов издательств. Этот процесс имеет известные положительные и отрицательные стороны: с одной стороны требования издательства дисциплинируют автора, грамотный редактор может значительно улучшить произведение, выправит откровенные ляпы и уберет длинноты. В случае чисто «самиздатовского» текста автор вынужден выступать и в качестве редактора своих собственных текстов, и, мягко говоря, не у всех это выходит должным образом. С другой стороны, автор, вольно или невольно, будет подделываться под те самые «требования рынка», а произведение, выпадающее из мейнстрима, может вообще оказаться за бортом.
Можно сказать, что у Евгения Лотоша получилось. Перед вами несколько нестандартные, но тем не менее более, чем читабельные тексты. Они даже выигрывают от того, что не предназначены для «бумаги»: перед автором ничем не ограниченное пространство повествования, что он использует на полную катушку. Любителям современных триллеров его стиль может показаться излишне затянутым, но я бы прежде всего отметил, пусть и несколько замедленный, но зато идеально равномерный темп его повествований — а это большая редкость среди даже очень известных авторов.

С инквизицией у людей современного общества связаны однозначно отрицательные коннотации: зверствовали, пытали, оговаривали и сжигали на кострах людей, вся вина которых была в том, что они осмелились подвергнуть сомнению церковные догмы. Надежда Попова предположила (приведу ее собственные слова): «Допустим на минуту реальность, в которой действительно существовали бы люди с паранормальными способностями. И сколько из них действительно оказались бы применившими эти способности во зло? И насколько оправданным в такой реальности являлось бы само существование Инквизиции?». Инквизиция в версии Поповой не занимается оговорами невинных людей и не преследует ученых, а реально стала «единственным буфером между человеческим миром и теми силами, что стремились его разрушить».
Надежда Попова пишет романы в жанре, который можно назвать «консервативной утопией». Сверхзадачу свою она трактует весьма широко, протестуя против овладевшей умами современников идеи всеобщей «оппозиционности», против противостояния «мейнстриму, даже если мейнстрим — это те ценности, которые создали современное человечество». И не замечает, как своими собственными книгами блистательно опровергает эту позицию: подобное сплачивание людей вокруг общих ценностей оказывается возможным лишь в условиях противостояния общему врагу, что мы и видим в законченном и логичном, но, к сожалению, насквозь утопическом мире Поповой.
Может быть, ее эксперимент и не заслуживал бы столь пристального внимания, если бы не выдающиеся литературные достоинства книг сериала. Упрекнуть ее можно разве что в излишнем увлечении латынью, в остальном ее книги почти безупречны. Попова — один из редких в наше время авторов, кто тщательно выверяет каждую букву в тексте. Когда-то я в комментариях на «Самиздате» упрекнул Надежду Александровну в употреблении ненавидимого мной слова «убыстрился». В ответ был сражен отсылкой к словарям и цитатой из «Войны и мира»: «…все убыстряющихся звуков музыки…». Слово я ненавидеть не перестал, а вот вопрос поднимать с тех пор больше не решался.

Пусть меня съедят живьем знатоки русской исторической прозы, но «Добронежский цикл» Владимира Романовского — самое адекватное изображение Киевской Руси во всей мировой литературе. Подкупающая достоверность обстановки и реалистичность бытовых подробностей, намеренная, даже несколько нарочитая, приземленность персонажей и одновременно широкая панорама политической обстановки того времени. Доскональная проработка исторических деталей совершенно незаметно, без единого шва переходит в выдуманные события. Есть, как выразился один поклонник, и «здоровая детективность сюжета». Кстати, фантастическая составляющая в сериале — если только специально выискивать (ну да, есть некая вполне проходная и необязательная мистическая линия), в остальном это весьма добротная историческая проза, которая решительно рекомендуется всем любителям отечественной истории. Лишь некоторые излишне натуралистические моменты и языковые обороты могут удержать от того, чтобы рекомендовать это чтение для старших школьников, хотя широко мыслящие родители, наверное, могут попытаться рискнуть.
Пуристов могут оттолкнуть языковые эксперименты автора. Но они очень далеки от навязших в зубах «вельми-понеже», и хотя автор в некоторых местах явно увлекается, после некоторого привыкания язык «Добронежского цикла» начинает смотреться вполне естественно. Процитирую того же поклонника: «Владимир постарался обогатить древнерусский своими лексическими конструкциями, фразеологизмами и выглядит это довольно органично, подчас не сразу понимаешь, что данное слово — есть творчество г-на Романовского, никогда в ходу не бывавшее».

Шамиль Идиатулин — профессиональный журналист, а не писатель, и это очень заметно на некоторых его произведениях. В них у автора чувствуется некая идеологическая сверхзадача, и ей оказывается подчинен и сюжет и поступки героев, причем не всегда с должным чувством меры. Особенно этим отличается «Татарский удар» — уж извините, но далее пятидесятой страницы я продраться через это занудство не смог.
Тем удивительней, что «За старшего» (авт. название «Варшавский договор») резко отличается от остального творчества казанского журналиста. Эта книга возрождает уже почти забытую моду на высококачественные триллеры на национальном материале. Ничего интереснее за десятилетие со времен «Охоты на изюбря» Латыниной вплоть до 2009 года, когда была впервые издана эта книга Идиатуллина, кажется, в этом жанре не возникало (да и читатель давно уже забыл, что Латынина когда-то писала не только неоднозначные политические колонки, но и весьма качественные детективы и фантастику). А тут полный джентльменский набор: и комплект враждующих между собой спецслужб, включая американские (конечно же, самые глупые из всех), и прекрасная юная наследница, отец которой несправедливо обвинен в убийстве жены, и национальная специфика в виде рейдерского захвата перспективного военного предприятия и еще много всего, включая закадрового супергероя, который спасает всех, кого надо, и наказывает всех, кто наоборот. И самое главное: все это на протяжении полутысячи страниц в поистине ураганном темпе, когда невозможно оторваться. Потому что тут не каждая глава, как это рекомендуется триллерским каноном, заканчивается на самом интересном месте, а буквально каждый абзац заставляет обязательно зацепиться глазом за следующий, и так — до утра, пока с сожалением не обнаруживаешь, что уже конец книги.

Алла Гореликова придумала и мастерски изобразила оригинальный фэнтезийный мир. Не отклоняясь сильно от канонов (правда, эльфов в этом мире вы не найдете, зато гномы вполне в количестве), она не слишком сильно заостряет внимание на деталях вселенной, в которой действуют герои. Читатель, впрочем, этого не замечает: сюжет затмевает все. В центре внимания юный послушник, обладающий экстрасенсорным даром видеть (в буквальном смысле слова) историю вещей, и потому способный восстанавливать реальные события, произошедшие с людьми, владевшими этой вещью. «Сильные мира сего», естественно, противятся разоблачению полезных для них мифов, но не могут удержаться от использования дара юноши в своих целях. Когда читаешь романы Гореликовой, невозможно удержаться от горького сожаления, что в нашем мире подобные способности отсутствуют: переписывание и мифологизация истории — любимое развлечение правительств всех стран мира…
Сериал отличается вполне выпуклыми героями, нешаблонными ходами сюжета, написан прекрасным русским языком и без оговорок может рекомендоваться для юных читателей. Кроме того, Гореликова — один из немногих авторов, кто умудряется на протяжении четырех не самых тонких романов выдержать совершенно ровный темп, ни разу не уходя в длительные философские размышления, девичьи переживания или там описания пейзажей. Короче, не заскучаете!

Кроме представленной дилогии, Гай Кей отметился довольно рядовыми фэнтезийными романами. Сериал «Мир Джада» и несколько других, мало связанных между собой романов о мире с двумя лунами, хорошо и добротно написанных, увлекательных, но ничем особенным не отличающихся от массы подобных. «Сарантийская мозаика» (формально также входящая в «Мир Джада») резко выделяется на их фоне.
«Сарантийская мозаика» — дилогия о художнике-мозаичнике. Это искусство сейчас мало распространено, а ведь когда-то, еще до расцвета фресковой росписи, это был чуть ли не единственный способ украшения культовых и гражданских сооружений, позволявший создавать красочное изображение, не подвластное времени. Для того, чтобы прочувствовать искусство мозаики в период ее расцвета, я рекомендую добраться до Киева и зайти в Софийский собор, где сохранились мозаики XI-XII веков. Причем их нужно именно рассматривать живьем, в реальном интерьере храма, репродукции и фото никакого представления об этом не дают. А перед тем, как вы туда отправитесь, очень рекомендую прочитать «Сарантийскую мозаику». Еще лучше сначала поглядеть, потом прочитать, а потом пойти поглядеть еще раз — лучше поймете и то и другое.
«Сарантийская мозаика» — редчайший для западной литературы (тем более для такого «несерьезного» жанра, как фантастика) пример, когда автор демонстрирует истинное понимание сути художественного творчества. Он заставляет читателя посмотреть на мир глазами художника, и при этом обнаруживает недюжинное знание технической стороны. Подкупающая достоверность художественно-технического контекста романа отнюдь не является самоцелью — перед нами не трактат о способах укладки мозаики, а полнокровный роман с выпуклыми, очень живыми и нешаблонными героями, с моральными проблемами, не имеющими однозначного решения и к тому же грамотно выстроенным напряженным сюжетом, не отпускающим читателя до последней страницы. Кстати, я бы вообще не отнес эту дилогию к фантастике (и уже точно не к фэнтези, куда ее обычно помещают в интернет-библиотеках) — да, там есть некоторая мистическая составляющая, но в остальном это добротный исторический роман. И даже протекающий в не совсем выдуманном государстве — за Сарантием эрудированный читатель легко угадает реальный Констатинополь периода его расцвета.