Иван с усами

Выбрала Sapiens книгой года.
Нонфикшн – моя слабость, да. Но я никогда не думала, что книга способна затянуть настолько, что я зачитаюсь в разгар рабочей недели до 5 утра, а утром буду пить кофе чашку за чашкой и вставлять в глаза спички, чтобы выглядеть человеком.
ДЛЯ СКЕПТИКОВ: да, автор пишет очевидные вещи. Ценность не в этом. А в том, как он ловко увязывает их между собой, выстраивает логическую нить, рассказывает увлекательно и не занудно.
Классический последователь теории эволюции, он начинает с появления проточеловека, рассказывает о видах человеческого рода (знали ли вы, что хомо сапиенс, денисов чел и неандерталец жили одновременно? Интересный сюжет для фильма, книги. Куда только смотрят все эти Кэмероны?). Вас погружают в историю цивилизаций, великих империй и в конце вас ждет футурологический прогноз.
Композиционно книга выдержана в 3 частях – каждая описывает революцию: 1 – когнитивную (когда чел научился думать и коммуницировать), 2 – аграрную (когда чел стал рабом пшеницы) и 3 – научную (в которой мы живем до сих пор).
Особенно впечатлил секрет успеха стран Запада, где экономика твердо стоит на уважении к частной собственности, независимых судах, аккуратно выплачиваемых кредитах и в принципе на доверии. Шокировала кредитная модель экономики (прошу заметить, я не экономист и для меня было чертовски интересно): оказывается, это раздутый пузырь – на 10 млн в компьютере банк иметь на руках может лишь 1 (и если все вкладчики в 1 день решат забрать свои деньги, банк на 100% лопнет).
В финале автор поднимает вопросы будущего и удовлетворенности жизнью. По его заверениям, наше ощущение счастья – это биохимическая реакция. Если ваш коктейль способен генетически радоваться и быть счастливым на 3 из 10, то никакое удовольствие (даже максимально продолжительное) вас не сделает счастливее. Счастье – это способность к выживанию. Природой задумано так: если ты не готов сам себя радовать, ты умрешь и не продолжишь род. Всё по Хаксли – гормоны счастья вырабатываются внутри. Согласна, что счастье – больше внутреннее состояние и никакими ништячками извне его не купить.
НОВОЕ: понятие интерсубъективность. Это иллюзия, которая становится правдой для людей, которым ее внушили (она держится на массовой вере. Истинно лишь то, во что веришь. Если в это верят миллионы (как в фашизм), то это становится реальностью). Долго интерсубъективностью было понимание арийской расы. Кстати, возникновение идеи уходит к неверной трактовке теории эволюции. Нацисты верили, что они занимаются отбраковыванием биомассы и сохранением генофонда.
ЛЮБИМОЕ: «Стабильность – это заповедник для тупиц»
НЕ ЧИТАЙТЕ, если вы не мыслите категориями, если мир для вас - соцветие. Это книга для тех, кто делит мир строго на черное и белое. Я такая, потому книга моя однозначно.

- Ты вылечил девушку? Но что ты понимаешь в болезнях, ты, невежда, плут и голодранец! - Я ничего не понимаю в болезнях, зато понимаю в девушках.

Да, он любил их со всей силой и пламенем сердца, но это не мешало ему видеть в их душах, наряду с высоким, чистым, благородным, - низменное, темное, своекорыстное. В том и заключалась плодотворность его любви, что он любил людей такими, какими были они в действительности, не превращая их в своем воображении в ангелов.

Мне приходилось смеяться над собственным горем, а над чужим никогда.

Мир устроен все-таки неплохо для того, кто носит на плечах голову, а не пустой горшок!

Это не книга, это прививка от зла, поддержка в горести, выжигатель мерзости. Мудрая, добрая, милосердная. Заряжающая оптимизмом, веселая. И если это не лекарство от печали, то я не знаю, что это вообще. С динамичным сюжетом, полная остроумия, с цветастым, прекрасным языком. Люблю неизменно и верно! Потому что это – гимн жизни – всепобеждающий и всеохватный!

Авантюрные персонажи – любимые у меня, так уж сложилось: Бендер, Насреддин, Хитрый Петр из болгарских сказок..

И хоть и тиражи книги миллионные, хочется крикрнуть: болье, еще больше Насреддина! Бегите за книгой, роняя тапки, носки, трусы, ум, честь и совесть

Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук

Ах, как увлекает меня эстетический бунт Маяковского! И книги о нем - всегда событие. Для меня это не пролетарский писака революции, а серьезный, лирический поэт, глубокий и сложный. К тому же рокер. Ну не тухлые же сантименты и банальные рифмы старческой нежности Есенина любить!

Неожиданно было узнать, что эта двухметровая орясина был робким и застенчивым, но с показным нахальством, агрессивность в нем была защитным механизмом, притворная сила воли - следствием мнительного и склонного к угрюмости безволия. При этом он не был ни самодуром, ни скандалистом, в общежитии это был человек необычайно деликатный, вежливый и ласковый, а требовательность к близким носила совсем другой характер - ему было необходимо властвовать над их сердцем и душой.

Азартный игрок, всю жизнь с папиросой в зубах, холерик по темпераменту, он был человеком тонко чувствующим, невероятно талантливым и - несчастным. Во многом из-за Лили. О ней в книге очень много подробностей, в какой-то степени она стала фигурой более любопытной, чем сам поэт. О его отношении к ней лучше говорит отрывок:

"Лили однажды забыла в кафе сумку, и Маяковский за ней вернулся. "Теперь вы будете таскать эту сумочку всю жизнь", - с иронией прокомментировала Лариса Рейснер. "Я, Лариса, эту сумочку могу в зубах носить, - ответил Маяковский. - В любви обиды нет".

Люди "круга" в книге живые и равноправные. Это не тени, стоящие вокруг гения. Подкупает и работа автора с источниками, он отказывается брать курс на догадки, ибо только документы, только факты, только письма.. Книга прекрасно переведена и богато оформлена фото - многие из которых в печати появляются впервые. Я увидела Маяковского живого, а не мумию, со всеми его противоречиями, страстями, любовными порывами, бунтаря и любимца собак. Плохой человек не может так любить собак, ну?

ОТКРЫТИЯ: неприязнь к Горькому, отношения с женщинами, с коммунистами, с авангардистами.

В ЦЕЛОМ, хорошее исследование о жизни поэта, снабженное свежими данными, не растиражированными фактами. Интересно полистать книжку, посмотреть иллюстрации и, совсем уж для закрепления сходить в музей-квартиру на Лубянке.

"У всех у нас в семнадцать лет были идеи, которых мы сегодня наверняка стеснялись бы".

"Она думала, что ее ответственность кончается за стенами суда. Но разве так может быть? Он искал ее, искал того, чего ищут все, того, что могут дать только свободно мыслящие люди, а не сверхъестественное. Смысла"

Макьюэн давно причислен к категории "живая классика", лауреат Букера, всеобщий любимец, которого охотно экранизируют. Но что-то останавливало меня, долго подбиралась к книге, хотя психологический роман - один из любимейших жанров. Видимо его излишне сентиментальное "Искупление", которое меня не тронуло никак. Здесь же было всё наоборот.

История неоднозначной победы здравого смысла над догмами религии и последствий, которые это противостояние за собой влечет. Конечно, биться надо было до последнего. Вот почему к миледи Фионе у меня только один вопрос: как вы могли допустить?

ЯЗЫК: особое удовольствие получат те, кому нравится плавность строк, будто ртутью переливающиеся друг в друга мысли. Автор создает тонкую вязь внутреннего мира героев, глубоко погружается в их головы, чувства, эмоции. Да, для многих это скучновато и нудновато, хотя мне они и служат тем затягивающим фактором в миры, созданные талантливым англичанином.

В целом, книга о том, что хорошо и полезно думать головой. А еще полезнее думать, как в шахматах на несколько шагов вперед. Что мы в ответе за тех, кого приручили. И за тех, кто приручился.

ЛЮБИМОЕ:

Каждое хорошее решение требует цивилизованного кругозора.

Стать предметом общей жалости - род смерти в обществе.

Если останется – унижение; уйдет – прóпасть.

"Заграница нам поможет!"

Нет, это не книга, это источник отличного настроения! Читать и перечитывать.

И создает всё лучшее - мой любимый литературный герой, "не херувим" (по его собственным словам), ловкий мошенник и неизлечимый оптимист, истинный артист - Остап Бендер. Его жизнелюбие и беззлобность покорили меня еще в детстве. Остап Сулейман Задунайский никогда не унывает, не отчаивается, во всем находит позитив, в его голове - тысяча идей и планов. Он сидел в тюрьме, никогда не имел квартиры "где деньги лежат", не знал родственников, терял друзей, его пытались убить, предавали, но он не стал злым и любил жизнь, у которой брал всё, что она способна дать.

А как он добывал деньги! То брал их на ремонт Провала, чтоб не слишком провалился, то за деньги показывал монаха, выдавая его за бородатую женщину, то блестяще исполнял роль шахматиста, не умея играть в шахматы! Знал 400 относительно честных способов отъема денег. И все они остроумны. Если он и мошенничает, то лишь пользуясь людской глупостью.

Подкупает, что он не сделался скрягой, как Киса. На последние сбережения покупает цветы девушке, организует обед для друзей, а деньги нужны для романтической цели - уехать в Рио, "город у моря, где все поголовно в белых штанах".

Есть лишь 2 критерия, по которым я оцениваю мужчин - отношение к своей женщине и чувство юмора. Такое, чтобы никого не задевать, не обидеть, чтобы смеялись во все 32, а не скалились. А Остап тот еще остряк! "Почем опиум для народа", "пролетарии умственного труда", "скоро только кошки родятся", "мы чужие на этом празднике жизни"..

Кроме шуток, я отношусь к нему, как к живому человеку, к другу. Не за то, что он лучше всех, а потому что такой, как есть - "не херувим" с широкой натурой.

ЛЮБИМОЕ: "Есть ещё от жилетки рукава, дырка от бублика и мёртвого осла уши"

"Киса, можно спросить вас, как художник художника? Вы рисовать умеете?"

"Он любил и страдал. Он любил деньги и страдал от их недостатка"

"Утрите ваши глазки, гражданка. Каждая ваша слезинка — это молекула в космосе"

"Вы довольно пошлый человек, вы любите деньги больше, чем надо"

Эй книгоманы, видите Достоевского? Запомните, он очень опасен. Сердце рвет в клочья. И пусть вас не сбивает с толку его доброжелательное лицо. После него вам не захочется читать никого другого. По крайней мере, у меня так и было – любовь с первой фразы. Я не знаю, как он это делает, но я привязываюсь ко всем его героям – кроме шуток, я их реально люблю. И скучаю... Закрываю книгу и реветь охота, будто я #АлександрРёва Реветь по вымышленным людям, представляете?

Прочитав аннотацию, я решила, что это сентиментальные розовые сопли, почти как «Три метра над уровнем хлеба», где герой рыдает, как последняя ПМСница. Думаю: ну вот, наконец-то! Подловила я вас, Федор Михалыч, вот она, книга в жанре «так себе». Писал, будучи юным, пороху еще не нюхал, ну очевидно же чепухень и скучища! Злобно потирала ладошки, хихикала в манере доктора Зло, тянулась за карандашиком, чтобы на полях делать исправления.

И.. Очередной облом. Ну как же так? Обычный детективчик с сюжетом а-ля Донцова, где в начале действа кокнули отца семейства – шедевр, розовые сопли про «любовную любовь» - одна из самых хрупких и трогательных историй, прочитанных мною за всю жизнь. Где он брал эту глубину, мудрость в свои 27? Откуда? Тут без волшебства не обошлось. Я слежу за руками, но не улавливаю, в чем фокус. Нет, я отказываюсь верить! Ну не бывает идеальных людей! Буду искать ляпсусы и халтуру, Федор Михалыч, уж простите мне мою фома-неверующую тактику.

Жаль, что я не могу перенестись в 19 век и сказать автору: Федор Михалыч, миленький, пишите, еще, ага. Считайте, я ваша литературная Хатико.

П.С. Я забыла, что кончился рабочий день, что надо питаться, что у меня есть дом, что за окном глубокая ночь, что в руке я держу карандаш, что сказала себе твердо: ищи нескладуху в тексте, тебе не для праздного удовольствия, по делу надо. Очнулась, как прочла последнюю букву, вынырнув в наш грешный мир, и подумала: какая гадость, эта ваша трухлявая реальность.

Книга-репортаж, книга-откровение

Чтение принесло массу открытий, начиная от неологизмов до московского говора, заканчивая характером заведений и названием улиц.

Здесь анекдоты, байки, зарисовки нанизаны на географию. Интересно вооружившись книгой устраивать себе квесты - выискивать описываемые места, представлять, как выглядели описываемые дома, которых уже нет.

"Дядя Гиляй" показывает быт без прикрас, такой, каким он и был, но о котором никто не решился сказать. Это изнанка Москвы. И представлена Москва купеческая, торговая, криминальная, грязная, но такая живая! И посмеялась, и ужаснулась, и погрустила, но в первую очередь - обогатилась знаниями.

Гиляровский, кажется, знал всё об улочках и закоулках старой Москвы, был знаком с разными людьми, вхож в самые разные общества - трактиры, булочные, бани, гостиницы, рестораны, светские клубы, дворцы, рынки, ночлежки бомжей, спускался в канализацию, был в публичном доме, где убивали людей, наблюдал за азартными играми. Именно характер его профессии и неуемные поиски забавных и порой шокирующих историй позволили дать читателю зарисовки о самых разных областях жизни в Москве. Чего стоит только его спасение человека, которого напоили отравой в публичном доме и бросили в канаву умирать! И автор идет в тот дом искать, что там происходило и находит ценой собственной жизни!

Удивляешься, сколько всего пережил этот город. А исторический аспект книги потрясающе красив! Тут и ремесленники, и аристократы, и трактирщики, и цирюльники, и воры, и торгаши, и артисты, и певцы, и писатели, и масоны, и высокие чины.

Книга вызывает разные и подчас противоречивые эмоции и местами читать ее нелегко. А кто говорил, что будет легко? И нотка грусти, и частичка иронии - вот что не дает повествованию слиться в набор исторических фактов. Порой приходилось лезть в Википедию - кто такие "коты" и "марухи" и что такое "26". Это книга не столько для чтения, сколько для изучения.

Много тут и колоритных историй - это все же очерки с натуры, а не художественная литература, потому будьте готовы: чтение легким не будет.

"Если ты не читал "Москва и москвичи", зря ты учился на журфаке" (я)

Провокационно про то, как насилие живет рядом и касается каждого. И тот, кто его прикрывает, становится не просто жертвой, а соучастником. И жестокость тирана – это его месть за собственную эмоциональную зависимость от жертвы.

Чтение книги освободит тех, кто столкнулся с насилием. Рассказанная автором история вселяет надежду, что даже после страшной травмы, у человека остается шанс не только на существование, но и на счастье.

Роман – проверка болевого порока. Но такими книгами можно гордиться, как шрамами! Каждую рецензию на нее я вижу как «Здравствуйте, я такой-то, мне 28, и я люблю себе делать больно».

Разделяю прогрессивные мысли автора: дружба – это навсегда, любовь вне пола, вне расы, вне возраста, вне родства.

ГЕРОИ: новые мушкетеры. Четверо друзей разного цвета кожи приезжают учиться в Нью-Йорк. Гаитянин Джей Би – самый яркий: художник, гей, эгоист и drama queen. Малькольм – нерешительный и неуверенный в себе архитектор из обеспеченной семьи с отличным чувством юмора и серьезным отношением к работе (влюбил меня в себя сразу). Виллем – исландец и актер, официант с характером сестры милосердия и любимец женщин. И Джуд – сирота без рода и племени, калека, юрист, математик-любитель, пианист, швец, жнец и на дуде игрец. У него есть тайна ужасного насилия в детстве, о которой он не в силах признаться.

ДЛЯ СЕБЯ поняла: Все тираны играют в салочки. Их версия правил: я тебя осалил (обесценил унизив), а ты меня осалить не сможешь, ибо моя уверенность в собственном великолепии непоколебима (у всех тиранов неадекватно завышенная самооценка). В этой игре нельзя выиграть, а потому и не стоит начинать.

Цель их - заманить и поставить в зависимое положение, чередуя пинки с нежными признаниями и боготворением. Они не умеют строить здоровые, продолжительные человеческие отношения. И самое жуткое - они не знают ценности себя и тем более другим людям. Не способны отличить морального урода от неурода: патология рождает патологию.

И ГЛАВНОЕ: тот, кто себя унижает, перекраивает под нужды других вопреки желанию и природе, кто издевается над собой, тот уже не может считать себя достойным настоящего. Такой человек не сможет уважать настоящее в людях и перестает это ценить, потому что пошел на унизительный "компромисс", и я скажу так - на предательство себя.

И да. Дурные люди в нас поднимают дурное, они это дурное взращивают, лелеют в нас, чтобы не казаться дурными самим. Они провоцируют нас на грубость, мелочность, низость - на все то, что для них естественно, потому что, пробудив это в ком-то, такие люди себя ощущают лучше, чище. И им прямо так и охота откопать самое грязное, что в нас имеется (а имеется оно в каждом, святых нет). Но и светлого в нас не меньше!

ЛЮБИМОЕ: «В будущем ему еще, может, и станет одиноко, но сейчас он способен противостоять этому одиночеству, сейчас он точно знает, что любое одиночество предпочтительнее всему тому – ужасу, стыду, омерзению, растерянности, головокружению и отвращению, - что он чувствовал, пока был с Калебом».

А жизнь действительно маленькая. И книга встряхивает, заставляет пересмотреть свое отношение к тому, чему в ней стоит быть, а что лучше исключить навсегда. Уж насилию там точно не место! Как и негативу, хамству, всему, что тебя приземляет. Хочется парить выше над землей! Окружать себя теми, кто добр к тебе, кого любишь и кто любит просто потому что ты тот, кто есть и не требует оправдать свои ожидания. Любовь возвышает, вдохновляет и дарит ощущение полета, а не прибивает к земле, не унижает, не укладывает на кушетку врача или в машину скорой. А претензия.. претензия лишь в том может быть, что вы оказались собой, а не тем, кого в вас хотели видеть, будто вы сосуд пустой и его можно заполнить чем угодно. Это претензия к кому в итоге?

"Эту страну интересно наблюдать, но жить в ней не хочется"

47 глав чистейшего удовольствия! Какая любимая? Пожалуй, о Марке Твене, но это не точно :)
Америка уже в 1936 г. потрясает своей мощью. И все перед нами, как живое - Гранд Каньон, окаменевший лес, пустыни, прерии, завод Форда, Хемингуэй, поселения индейцев, Ниагарский водопад! Описание пейзажей и природы заслуживают отдельной похвалы. В манере Ильфа с Петровым это красочно, ярко, а главное - иронично.

Но самое важное - человеческие судьбы, взаимоотношения. Американцы - это готовые прийти на помощь неунывающие оптимисты, трудолюбивые, честные, веселые. Так хочется взять и подарить книгу господину Задорнову, чтобы не вводил в заблуждение!

Впечатлил и сам Генри Форд: в его огромной корпорации даже не было кабинета Форда :) В свои 73 человек целый день обходил завод, чтобы видеть, как усовершенствовать производство и в чем нуждаются его сотрудники.

Кстати, не раз встречается описание тяжелых судеб переселенцев из России, как им нелегко в чужой стране, но возвращаться они все-таки не собираются!

Авторы пили коктейли с Хемингуэем, он звал их порыбачить; они видели Делано Рузвельта на расстоянии шепота, говорили с Генри Фордом, побывали в доме Марка Твена, когда он еще был Сэмуэлем Клеменсом, поднялись на крышу Эмпайр Стэйт Билдинг, спускались в пещеры, побывали в гостях у мексиканцев, увидели парк с сэквойями, которым уже 2 тысячи лет (моя мечта № 4 в списке мечт).

Вы узнаете, почему и как Филиппины получили независимость от Америки. Не Википедией единой начитан человек! Описана работа голливудских сценаристов, ковбои, игра на банджо, стриптиз, регби, реслинг, шоу. Здесь легкий слог, добрый юмор, тончайшая ирония! Вот она, искренняя, живая книга Добра!

Жаль, что во время путешествия у Ильфа открылся туберкулез и вернувшись, спустя несколько месяцев, его не стало. На 5 лет пережил его Петров, погибший в 1942-м на фронте, будучи военкорром. Пусть эта печальная нотка будет данью уважения к моему любимому тандему талантов. Идеальное соавторство, удивительная дружба. Крепкая. Кажется, более сдержанный и не столь сентиментальный Ильф писал Петрову: "Хорошо, если бы мы когда-нибудь погибли вместе, во время какой-нибудь авиационной или автомобильной катастрофы. Тогда ни одному из нас не пришлось бы присутствовать на собственных похоронах"

Кому, как и мне не хватило в книге фото, советую фильм Познера. Он с Ургантом как раз повторил маршрут Ильфа и Петрова. Почему-то очень захотелось не в Нью-Йорк или Сан-Франциско, а в поселение индейцев, в пустыню, в маленький городок, подальше от суеты.

Читать, читать, читать, ибо книга не потеряла своего очарования даже спустя 80 лет.

ЛЮБИМОЕ: "Я сам великий оптимист, но иногда прихожу в отчаяние от американского оптимизма"

"Не всякий пишущий способен глаголом жечь сердца людей"

Одна из лучших книг о богатстве русской речи и переводе, незаменимый учебник по стилистике. Главы о переводе "как не надо делать" читаются как анекдоты. Для примера:

- покойный служит нам живым примером;
- отказался от поползновения спасти меня ползком;
- душа разрешается от тела;
- ему захотелось пробежаться вниз по ступенькам... Но дисциплина и самоконтроль... взяли верх, и он сошел вниз быстрым деловым шагом;
- он вошел в комнату в сером пальто в клетку;
- в силу своего слабоумия.

Для себя запомню основные языковые болезни, отмеченные Норой Галь: глаголобоязнь, канцелярит, англицизмы и иные иностранные слова, туман, двусмысленности, смешивание стилей, дословный (буквальный) перевод.

ЛЮБИМОЕ смешное: Толстая женщина на балконе рубила и ела капусту, потом ушла в дом и – балкон опустел, балкон облегчился, похудел балкон..
ЛЮБИМОЕ серьезное: Да, язык живет и меняется, но нельзя допускать, чтобы он менялся к худшему.

"Ему было 42, и впереди он не видел ничего, что обещало бы радость, а позади почти ничего, памятью о чем он бы дорожил"

Джон Уильямс писатель неизвестный. О нем не написано в Википедии, его не изучают на филфаке, он не лауреат престижных премий и "Стоунер" - один из 4х романов, который пережил автора, а именно спустя 40 лет после его смерти критики и читатели всего мира взахлеб рассказывали о прелестях классического американского романа ХХ века в его лучших традициях.

"Стоунер" стал и моей любовью на 2 литературных вечера, пока я со слезами на глазах не закрыла последнюю страницу. А дело в том, что сегодня такая редкость встретить книгу, которая бы не пыталась встряхнуть, заставив лезть в словарь за незнакомым словом, или наоборот, крепко засыпать после 10 страниц. "Стоунер" гармоничен и без пафоса, а читается, как по маслу. Главная страсть книги - литературный текст, тайна слов, язык. Никаких пошлых изысков, аксельбантов. Язык прелестен, легок и емок, правда, скуп на выразительные средства. Ценители метафор не найдут здесь удовольствия.

И знаете, что грустнее всего? Что главная трагедия героя - не не сложившаяся жизнь, которая не принесла ничего, кроме редких проблесков, а осознание того, какой бы глупой и бессмысленной она ни была, изменить или повторить уже нельзя. Понятно, по читателю, это удар сильный, ведь первую проекцию, которую делаешь читая - на себя, свою жизнь, в которой ты - тот же Стоунер. И талант автора в том, что под Стоунером скрывается целое поколение, целый класс (и не только американской!) интеллигенции, который измельчал и утратил себя, пережив 2 мировые войны.

Персонажи. Полнокровные настолько, что тотчас узнаешь в них своих родных, коллег, одноклассников. Вот они живые перед тобой! И это не картонные типизированные модельки. Всё это заставляет с интересом читать. Хотя, казалось бы, ну кого в 21 веке удивит еще одна история маленького человека? Но надо же.. 50 лет прошло, а браки и сейчас не складываются, коллеги всё так же плетут интриги, человек жаждет самореализации, а на пороге жизни нас неминуемо ждет вопрос: а что сделал я? Какой линейкой мерить прожитые годы, дабы принять свой конец без мучительного разочарования? Которое, как оказалось, неизбежно. Всё равно что-то будет упущено и это на краю покажется самым главным, остальное же обесценится..

Читать однозначно. Тем более, что читается запоем, быстро захватывает и не оставляет в депрессии, несмотря на не самый жизнерадостный финал. Думаю, понравится и любителям серьезной литературы, и тем, кто выбирает витиеватые сюжеты с языком попроще. Я же обещаю себе обратиться к тексту еще раз.

И еще ЛЮБИМОЕ: "Ты тоже у нас из немощных: мечтатель, безумец в мире, который еще безумней тебя"

"Ему думалось: если бы я был сильнее.. если бы я больше знал.. больше понимал.. и, последнее, безжалостное: если бы я больше ее любил.."
(неслучайно в грамматике наименование условного наклонения относят к ирреальному)

- Макс, с прошлым покончено!
- С прошлым никогда не бывает покончено.

Вы пройдете все круги ада Второй Мировой и не будет ни одной страницы, где получится отдышаться.

Это сильно. И даже не про форму, язык, образы, задумку.. Хотя всё на высоком литературном (почти документальном) уровне: содержание и форма изящно сбалансированы, образы выпуклые и психологически достоверные. Так и спрашиваешь автора: где он подсмотрел эти характеры, где услышал стон солдата в Сталинграде, шепчущего: "Мама, мама, я хочу домой!"

Интеллектуальное чтение о том, как смерть становилась обыденностью, ремеслом. Но всем читать я бы не советовала: нельзя остаться чистеньким, даже если ты просто читатель.

Особенно не читать, если вы:
- гомофоб;
- патриот;
- не готов к чтению-марафону;
- решил расслабиться и убить вечерок за книжкой.

Чтение сложное, с высокой концентрацией знаний, приготовьтесь к огромному числу кровавых сцен и леденящих душу подробностей. Подкупает историческая ценность и то, как перед тобой открывается зазеркалье СС.

Книга заставляет думать. И часто по-шопенгауэровски пессимистично. Но на многие вопросы находишь ответы: особенно это касается политической ситуации сегодня, чему способствуют размышления героя и национал-социализме и его сходстве с иными идеологиями.

Читать, если вы:
- умеете и хотите думать (и это можно назвать процессом мышления);
- привыкли выходить за рамки стереотипов;
- интересуетесь историей и способны проводить параллели с современностью.

Помните, роман травмирует психику. Он погружает в болотное месиво событий войны без цензуры. Кем бы вы ни были до прочтения, после вы посмотрите на историю другими глазами. Есть сцены, которые заставляют морщиться, закрывать лицо руками от стыда, другие - глубоко вздыхать, даже плакать.

P.S. Книга не прочитана, она мучительно прожита. Я точно знаю - перечитывать не буду, итак запомню за всю жизнь.

P.S.S. Почему, собственно такое название? Не потому ли, что американо-французский писатель нашел так много материалов, чтобы вывести на свет разума из мрака и молчания своих "благоволительниц", желающих добра демонов?

Как-будто еще раз посмотрела "Человек дождя"..

Сочинение об устройстве и возможностях нашего мозга, ну и шутках, выкидываемых им. О людях, мироощущение которых разительно отличается от нашего. Это не просто клинические случаи из практики, а действительно Истории, как и заявлено в аннотации. Как страдающая деменцией преображалась на сцене и стала актрисой, как аутист овладел талантом живописца.

Вывод : искусство преображает, оно выше интеллекта и поднимает даже тех, кто немощен умом.

Если есть сходная уникальность между умственно несостоятельным и гением, тогда где та грань, которая их отделяет?

Многие истории книги отражены в кино - "Пробуждение", тот же Хаус, "Джессика Джонс" (сюжет со спичками).

А еще книга дает бодрость искренно, смело и с верой жить, несмотря на кажущуюся безотрадность положения.

Не советую читать ипохондрикам.

- Сегодня я ел суп и яйца, баранину больше есть не могу.
- Как мне не стыдно называть себя твоей женой!

Рядом с Чеховым даже Толстой выглядит провинциалом и консерватором.

Интересно было открыть для себя любимого классика как человека со слабостями - умного, ироничного и серьезного одновременно, тонкого, сдержанного, сомневающегося. Страдающего от одиночества, скуки, болезни, но ни в коем случае не жалующегося или раздражающегося.

"Одинокому везде пустыня" было выгравировано на кольце отца Чехова, доставшемуся писателю в наследство. Пророчески получилось..

"Я упоротый трудоголик, потому что папа только так умел спасаться от семейных проблем"

Это малопривлекательная правда из хроники семьи и одна из лучших книг, прочитанных мною вообще.

У нас есть Толстой с его "каждая несчастная семья несчастна по-своему", у американцев - Франзен. Своеобразная энциклопедия быта, чувств, патологий. И как зримо пишет автор, будто о себе самом - психологию старика с болезнью Паркинсона, психологию оптимистичной старушки, молодой женщины, взрослого мужчины, ребенка! "Откуда он всё это знает?", - думаю я, разглядывая его портрет: рыжий, в очках, с ироничным взглядом.

В аннотации сказано "Хроника скандалов, разрушающих типичную американскую семью". Как оказалось, типичность американской семьи не так уж и важна, ведь люди по разные стороны океана совершенно одинаковы, все их страдания и чаяния вечны и, возможно, неизбежны.

Это вызывающе совершенный роман, культовый. О том, что внести поправки в надвигающийся семейный крах можно только после 75-ти.

Не советую читать книгу романтикам, идеалистам и меланхоликам.

Если за год вы можете позволить себе только одну книгу, прочитайте эту.

Панорамный, насыщенный культурными аллюзиями (и на Достоевского) роман, от которого захватывает дух.

Тартт не жжет глаголом, она выжигает. Ставит иглу тебе в душу и с легкостью бывалого кольщика выбивает там каждую букву. Вот почему такое не забывается.

Как читать после Тартт? Как опомниться после нее, как очнуться? Я в отключке. Буду искать утешения в мужских объятьях Литтелла и Франзена. Эти парни уже вытаскивали меня из литературных кюветов, справятся и сейчас.

Жаль, конечно, что "Щегла" экранизируют. Его хочется спрятать, защитить, скрыть, утащить в свою нору. В общем, мой список книг, за которые я готова выцарапать глаза, пополнился.

Пелевин - это не литература, это часть галлюциногенного пейзажа. Это аддикция, guilty pleasure, психотерапия. Книги Пелевина это – каббала – сублимация магии.
Я читала в метро, закрыла книгу, занялась какими-то домашними делами, а вечером снова открыла роман Пелевина.
Прочитав 50 страниц, я перевела взгляд на стену. Герой стал испытывать непреодолимое сексуальное влечение к деревьям – буквально, бегать голым по лесу с топором и прижиматься к стволам!
Я, на всякий случай, закрыла книгу и стала листать ленту фейсбука, чтобы успокоиться. Третий пост был ссылкой на фильм «Мизинец Будды» 2013 года по роману «Чапаев и Пустота». Совершенно невозможно – но я ничего никогда не слышала об этом фильме!
Естественно, полночи я смотрела этот фильм.
Качество фильма не имеет никакого значения, так же как не имеет значение содержание романа Пелевина.

Это уже не литература, это полет!