Вчитываемся

Человеческую жизнь часто сравнивают с дорогой, которую нужно пройти. И у каждого она своя – по-своему сложная, извилистая, по-своему интересная и неизвестная. И дороги эти могут сплетаться с другими, но одной дорогой не станут никогда, ибо наши жизни, как бы не были близки, все равно остаются нашими. Но общее заключается в том, что каждому эту дорогу нужно пройти.

«Лавр» Евгения Водолазкина прошел свой путь, путь средневекового лекаря, блаженного, паломника, монаха. Его дорога сплеталась с дорогами других людей, которым он дарил исцеление, отдавал всего себя и открывал им Бога.

Книга великая. Из современной русской литературы, пожалуй, одна из лучших. Ее сложно описать (этот короткий обзор я больше недели никак не мог заставить себя написать), потому что надо прочувствовать. Пропустить через себя. Увидеть дорогу человека, который прокладывал ее так, чтобы окружающим его было легче идти по дороге, но уже своей.

Всем известно, что в этом году исполняется ровно 100 лет великим и страшным событиям в истории России – Февральской и Октябрьской революциям. Но несмотря на это, до сих пор мы пытаемся осмыслить и понять: что же все-таки там произошло? Нет сомнений в том, что эти события подкреплялись главным желанием – жить лучше. Без этого желания не возникало ни одной революции на протяжении долгого существования человечества. Но что же пошло не так? Почему 1917 год стал одной из самых кровавых страниц русской истории, породившим унизительное окончание Первой Мировой войны, Гражданскую войну в России, установление тоталитарного режима и последующие события, которые тоже нуждаются в своей оценке?

Есть много взглядов и мнений относительно этого года – как позитивные, так и негативные. Но исчерпывающей оценки нет, и вряд ли когда-нибудь таковая появится. Время идет, а вопрос остается: почему? Зачем? Для чего?

Подобные вопросы задавали себе, пожалуй, каждый житель бывшего Советского Союза. Задает их и современное поколение, которое этот Союз никогда не видело, кроме как на фотографиях и на страницах учебников. Эти же вопросы поднимает и Владимир Шаров в своей книге «Будьте как дети», и совершенно неожиданным для нас образом пытается дать на них ответ. Беря за основу слова Иисуса Христа «Будьте как дети, ибо таковых есть Царство Небесное», автор соотносит их с событиями революции. И не только.

По мнению автора (или, по крайней мере, героев книги), этот мир испорчен только потому, что его населяют взрослые люди, «двоеверцы» - ибо в церкви они одни, а в миру совсем другие. Другое дело – чистая детская душа, которая не знает лицемерия, которой свойственна искренность и простота. Именно их есть Царство Небесное. Именно они могу создать новый мир.

И здесь Шаров начинает творить такое, от чего сначала немного кружится голова. Возводя несколько сюжетных линий, он в прямом смысле слова выворачивает историю. Не придавая какого бы то ни было значения восприятию читателя, автор намеренно создает свой сюжет, свое видение тех далеких событий. У него Ленин ведет детские крестовые походы в Святую Землю для искупления человечества, а шаманизм северных народов – есть ни что иное, как в чистоте сохраненное учение Христа. Не попасться на такую провокацию невозможно. Но это увлекает, и увлекает по той простой причине, что это невозможно. Не было так. Но так есть. Так есть, но такого никогда не было.

Владимир Шаров писал о страшной эпохе, где у каждого была своя правда. Каждый хотел построить светлое будущее, и каждый знал по-своему верное решение. Но результат оказался не совсем светлым. Живя в 2017 году мы, к счастью, не испытываем тех потрясений, которые испытал наш народ столетием ранее. Но вопрос о правде и человеческом будущем стоит остро и по сей день. И по сей день каждый человек ищет правду там, где считает нужным – в себе. Отсюда и эпоха, в которой жили наши предки, в которой живем и мы.

Обычно автобиографические произведения под названием «Исповедь» писатели создают на закате своей деятельности. Они служат заключительным аккордом, обобщением всего ранее сказанного, итогом всей творческой деятельности и художественным манифестом. Но иногда писатель чувствует, что ему необходимо подобное произведение как часть, а не итог его жизни. Оно не должно ставить точку, это скорее, точка с запятой, которая заканчивает определенную часть, и вместе с тем обещает продолжение. Как правило, к подобному решению автор приходит после крупного кризиса в своей жизни, когда он нашел выход из лабиринта своих запутанных мыслей и чужих мнений, когда наконец он смог вздохнуть спокойно и свободно, когда он находит то, что так долго искал.

Именно к такому роду произведений относится «Исповедь» Льва Николаевича Толстого, крупнейшего писателя XIX века. Эта книга была написана в 1882 году. Небольшая по своему объему, она произвела настолько бурную реакцию церковной цензуры, что издать ее удалось только 1884 году в Женеве, а первое полное издание на русском языке вышло в свет спустя 22 года – в 1906 году. Возникает вопрос: что же такого мог написать там Лев Николаевич, который до этого не имел никаких конфликтов с церковью, в своем небольшом произведении? Давайте разбираться вместе.

«Исповедь» Л.Н. Толстого напоминает по своему содержанию библейскую книгу «Екклесиаст», посвященную осмыслению жизни человека. Подобно ей, Толстой пытается осмыслить жизнь. Главный вопрос, который он задает еще в начале книги – «какой смысл имеет мое конечное существование в этом бесконечном мире?» - ищет своего разрешения на каждой странице «Исповеди». Автор описывает историю своей жизни, на протяжении которой он искал ответ на этот вопрос. И вопрос этот не давал ему покоя, пока после долгих лет поиска, пережив полное разочарование в жизни и глубочайшее отчаяние, Толстой не приходит к такому простому ответу, как вера. Он понимает, что только благодаря вере можно вынести все, что мы встречаем на жизненном пути. Только благодаря ей мы живем и любим жизнь. Здесь уместно вспомнить знаменитые слова Фридриха Ницше: «Когда знаешь “зачем”, выдержишь любое “как”». Другими словами, вера для Толстого стала не просто убеждением, а смыслообразующим понятием, которое создает нашу жизнь.

Интересно, что впервые автор задумался о вере (именно в вышеизложенном значении) не благодаря самоанализу, и даже не благодаря Священному Писанию. Он нашел такую веру у простого народа. Наблюдая за жизнью простых крестьян, которые не были обучены грамоте, которые изнывали от тяжелого труда, не ведая радостей жизни, Толстой замечает их стремление жить через веру. Вся крестьянская жизнь была ей наполнена. Порой эти люди жили не совсем по вере, но именно она помогала им преодолевать жизнь и держаться за нее всеми силами, любить ее и не бояться смерти. Через крестьянскую веру, веру простого народа Толстой приходит к Богу и к Библии. Но сначала появилась вера.

Простая вера.

Несмотря на свою ученость, великий писатель долгие годы пытался отыскать смысл своего существования, тогда как ответ на этот вопрос всегда находился рядом. Ученость – это хорошо. Это важно и очень нужно. Однако если нет ничего, кроме учености, начинаются проблемы. Порой за огромными гигабайтами информации, поступающей в мозг, человек может потерять саму суть жизни, уделяя внимание лишь приглядной красоте или неприглядной реальности существования. Но те, кто чувствует жизнь, кто пьет ее большими глотками, кто вдыхает ее без остатка, кто любит ее всей душой своей, только тот может понять истинное ее назначение. Открывая тайны Царства Божьего, Иисус сказал: «славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам; ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение» (Мф. 11:25-26). Простые люди смогли воспринять учение Спасителя, потому что они были обременены не знанием, но жизнью. И вера их помогала им жить. Фарисеи и книжники, которые всячески пытались уловить Христа жили знанием, законом, правилами. А люди жили верой, той верой, которая и была целой жизнью.

Совершенно потрясающая книга.

Сложно написать что-то большее. Она проста, понятна, и вместе с тем - невероятно глубока. История, которую описывает Короткевич, весьма необычна. Беларусь, XVI век. Простой люд страдает от непомерных налогов, чуть ли не пухнет от голода, ища, призывая спасение от живущего в роскоши духовенства. И спасение приходит против воли самого спасителя, которым стал простой школяр Юрась Братчик. Вместе с 12 лицедеями, ставшими апостолами, он проходит земли своей родины, творя евангельские чудеса - кормит голодный народ, воскрешает Лазаря, ходит по воде, умирает и воскресает. Но самое важное - приносит людям спасение.

Книга написана очень ярко. Меткие фразы героев и реплики автора создают живость происходящего. Ты начинаешь верить в то, что это все было, верить в этих апостолов и человеческого Христа. И веришь, наверное, еще потому, что это история про тебя. Не в том плане, что каждый из нас - Христос, нет. Просто вспоминается песня "Машины Времени" про чудака, чей костер горел недолго, но от которого стало всем теплей. И невольно задаешься вопросом: греет ли мой костер окружающих?

- Верите, что я - Бог?
- А Бог тебя знает, - рассудил Клеоник. - Я... не очень. Но кто бы ты ни был - ты с нами в одну дуду дудишь, одинаковые поршни носишь, голодаешь, как мы. Дал ты нам хлеб. И еще... дал ты нам веру. Веру в то, что не все нам враги, что не все хотят нас зажимать. Должен был ты прийти. А там хоть лысый дьявол с одной ноздрёй.

Книга написана датским философом и богословом Сёреном Кьеркегором в 1843 году под псевдонимом Иоханнеса де Силенцио (Иоханнеса Молчаливого). Увидевшая свет сравнительно давно, книга сохраняет свою актуальность и сегодня, а, возможно, особенно сегодня. Замысел книги на первый взгляд прост: Кьеркегор размышляет об известной библейской истории, когда Авраам должен был принести в жертву Исаака. Всем нам знакомая история. Но Кьеркегор говорит: я не могу понять Авраама.

Я не могу понять Авраама, ведь он совершил ужасное. Не сказав ни слова своим домочадцам, он отправился в далекий путь вместе с сыном, готовясь принести его в жертву. И не просто сына – сына обетования, которого он ждал 70 лет, который должен был продолжить его род, любимого Исаака.

Я могу понять любого трагического героя, который жертвует собой ради блага других. Я могу понять человека, который отдает самое ценное, что он имеет ради общего благополучия. О таких людях слагают песни и легенды. Но я не могу понять Авраама, который вопреки всем мыслимым этическим и эстетическим категориям принял решение принести своего наследника в жертву, просто потому, что так сказал Бог.

Я не могу понять Авраама, ведь даже решившись на этот шаг, силой неведомого нам абсурда он верил, что Исаак, если даже и умрет, обязательно оживет. Оживет именно потому, что было обетование. Не было никакой реальной опоры для подобной надежды, не было рационального объяснения вере Авраама – но было обетование, и Авраам верил. Именно поэтому он и стал отцом верующих, именно поэтому для автора он – «рыцарь веры».

Я не могу понять Авраама, ведь он молчит даже перед Исааком. Все три дня пути они шли молча, и лишь когда Исаак спросил, где агнец для жертвы, Авраам сказал: «Бог усмотрит Себе агнца». Авраам не мог говорить. Не мог говорить и автор, по этой причине и взявший подобный псевдоним. Можем ли говорить мы?

«Я не могу понять Авраама, я могу лишь восхищаться им…Вера – высшая страсть в человеке. Пожалуй, в любом поколении найдется много людей, которые даже не дошли до нее, и не найдется ни одного, который бы мог уйти дальше нее… Впрочем, и тому, кто еще не дошел до веры, жизнь ставит достаточно задач, и при честном к ним отношении и его жизнь не останется бесплодной, хотя бы и не уподобилась жизни тех, кто понял и обрел величайшее – веру».

С. Кьеркегор