bookmate game

История чтения Бориса Парамонова

Радио Свобода
9Книг67Подписчиков
Каждый месяц в эфире радиопередачи «Американский чаc с Александром Генисом» Борис Парамонов обсуждает с ее автором классические произведения мировой литературы — и делает это так, что все их хочется непременно прочитать.
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Письма русского путешественника» - действительно очень хорошая книга, поэтому и читать ее можно даже сегодня. Но берет она не поэтическими красотами, не языком, а материалом. Шутка сказать, описана самая настоящая Европа, Европа-А, как сказал бы Остап Бендер: Германия, Швейцария, Франция, Англия. Причем Франция в самом значительном ее историческом времени: во время Великой революции. Карамзин встречался чуть ли не со всеми тогдашними европейскими знаменитостями, например с Кантом».
    http://www.svoboda.org/a/28172189.html
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «...одной из бесспорных удач советской литературы, социалистического реализма, если угодно, была детская литература, от которой заведомо не требовалось какого-либо реализма. А требовался некий ощущаемый романтический подъем, всякого рода путешествия и географические открытия. Вполне реалистически мотивированная героика - хотя бы и в малых размерах: вот как добрые дела Тимура и его команды на подмосковной даче».
    http://www.svoboda.org/a/28144032.html
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Портрет художника в юности» так же, как и первая книга Джойса — сборник рассказов «Дублинцы», существуют в тени «Улисса», как бы бледнеют в этом соседстве. Но перечитывая «Портрет» нельзя не заметить, что «Улисс» вырос из этого первого романа Джойса, он был его семенем. «Улисс» начался там, где кончился «Портрет». Уже в первой главе «Улисса» разбросаны намеки на это. Например, казалось бы ни с того ни с сего, появляется имя Крэнли. И в «Улиссе» он дальше не фигурирует. Но это как раз тот персонаж «Портрета», разговорами с которым кончается этот первый роман. И еще одна связь заметна - уже в порядке некоего парадокса, некоей насмешки, хулиганской выходки, если угодно. Это, прошу прощения, — вши, заползшие в первую главу «Улисса» из «Портрета художника в юности».
    http://www.svoboda.org/a/28086537.html
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Можно сказать, что судьба романа «Петербург» повторяет, лучше сказать, символизирует судьбу самого Петербурга. Во-первых сам же Белый в начале двадцатых годов, во время берлинского своего сидения роман резко переделал - и сократил на треть, и сместил некие акценты, как считают некоторые исследователи, например, Иванов-Разумние, говоривший, что если первый вариант «Петербурга» ориентирован антропософски, то второй — в линии идеологии скифства. В таком переделанном виде он дважды издавался в двадцатые годы в Советском Союзе, куда Андрей Белый возвратился после двух берлинских лет. А затем русская жизнь пошла совсем уж по кривой, и не только роман, но и сам Андрей Белый был вытеснен из культурной памяти».
    http://www.svoboda.org/a/27982165.html
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Это книга о гениальном композиторе, музыка которого взята как модель немецкой трагедии 20 века — трагедии фашизма. В описании этой музыки Томас Манн использовал авангардистскую новинку — так называемую двенадцатитоновую или серийную музыку, теорию и практическое применение которой дал австрийский композитор Арнольд Шенберг. Правда, имени самого Шенберга ни разу не упомянув. У него получилось, что этот метод композиции придумал его герой композитор Адриан Леверкюн».
    http://www.svoboda.org/a/27879576.html
  • недоступно
  • Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Прочитав «Преступление и наказание», я не то что потерял сон и покой, но долго был под непреходящим впечатлением. Я жил тогда недалеко от Екатерининского канала, «канавы», как он называется в романе, где проходит главное действие романа. И вот я ходил по набережной (теперь это называется канал Грибоедова) и переживал в памяти сцены из романа. Наибольшее впечатление произвел следователь Порфирий, Порфирий Петрович (фамилии у него в романе нет). Как он Раскольникова терзал на каких-то гигантских качелях, то вверх, то вниз, дух захватывало. Я уже тогда, после первого чтения, понял то, о чем критики Достоевского писали при его жизни: что это злой талант, жестокий талант, мучительный писатель».
    http://www.svoboda.org/a/27823115.html
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Роман Роберта Пенна Уоррена настолько могучая вещь, настолько это самодовлеющее литературное произведение, что разговор об экранизациях и актерах в той или иной роли как-то сюда и не идут. Это высокая литература, и только по литературным критериям она должна рассматриваться. Это литература, причем с самого начала задающая предельно высокий, я бы сказал, классический масштаб. «Всю королевскую рать» ни в коем случае нельзя понимать и представлять как политический роман».
    http://www.svoboda.org/a/27724429.html
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Как известно, вещь построена дуалистически, это как бы два повествования: одно происходит в «Управлении», другое — в «Лесу». И в каждом своя система художественных средств. Мир Управления описан в кафкианском ключе, это мир абсурда, сюрреалистический мир. И детали тут выбраны исключительно выразительные. Чего стоит, например, поиск сбежавшей из Управления машинки, которую нужно искать всем сразу сотрудникам, но так, чтобы при этом никто из них ее не увидел. И поиск идет в масках с завязанными глазами. Это Кафка, чистый Кафка; во всяком случае Кафка бы от такого текста не отказался.

    И совсем другой прием в лесной части. Стилистический к ней ключ, я бы сказал, — Платонов».
    http://www.svoboda.org/a/27609767.html
    Радио Свободадобавил книгу на полкуИстория чтения Бориса Парамонова8 лет назад
    «Илья Эренбург по всей советской раскладке прожил исключительно счастливую жизнь. Точнее сказать, бури века его отнюдь не миновали, но как-то по касательной мимо него пролетели. А ведь жил он в очень суровое время, когда шансы на выживание не только у заметных людей, но и у самых обыкновенных обывателей были очень и очень невелики. Шутка ли две мировые войны Эренбург видел, страшнейшую русскую революцию пережил, если не все, то многие годы жил в сталинской Москве, где вполне мог попасть под очередную репрессивную волну».
    http://www.svoboda.org/a/27509028.html
fb2epub
Перетащите файлы сюда, не более 5 за один раз