«Мужчина – как же его зовут? он ведь сказал при встрече – был похож на былинного русского богатыря – Никифор? Николай? – и его проще было бы представить размахивающим мечом или идущим за плугом, нежели с кондитерским шприцем. Он говорил громко и сочно, заполняя воображаемыми ингредиентами все кафе. Дребезжали чашки и блюдца, звякали ложки, желейно дрожали пирожные, выставленные в витрине…»
