Боуи

После того как в 1968 году Валери Соланас стреляла в Энди Уорхола, он сказал: «До того, как в меня стреляли, я всегда подозревал, что не живу, а просто смотрю телевизор. Теперь я в этом уверен».

Спасти любовь в мире, который не знает любви, можно только через смерть.

«Уважай свою ошибку как скрытое намерение

Благодаря фальшивкам мы получаем возможность различить ту правду, которая выведет нас за пределы самих себя, к представлению о каком-то другом способе существования.

Жизнь индивида предстает как некое единство, когда он может рассказать о себе последовательную историю. Люди постоянно так делают. На этой лжи держится идея мемуаров.

Боуи не умер. Он еще очень даже жив — как и мы. Пока светит солнце, пока идет дождь, пока горит огонь, пока есть я, пока есть ты.

Но это ничто — не то ничто, о котором мы думаем.

Боуи дает нам правду искусства, настроенческую правду, слышимую, ощутимую, воплощенную правду. Которую слышит все тело и которая во всем теле слышна. Звучание, тон поющего голоса и музыки задает тонус мускулатуре. Музыкальное напряжение становится напряжением мышечным, поднимается и падает с нарастающим биением волн наслаждения.

Суть в том, что жизнь каждого человека — что-то вроде истории, с началом, серединой и концом. Обычно есть какие-то определяющие травматические переживания в детстве и кризис или несколько кризисов в середине жизни (секс, наркотики — подойдет любая зависимость), из которых герой чудесным образом выбирается. Кульминацией таких жизнеописаний, как правило, бывает искупление, за которым следуют развязка, и на земле мир, и в человеках благоволение. Жизнь индивида предстает как некое единство, когда он может рассказать о себе последовательную историю. Люди постоянно так делают. На этой лжи держится идея мемуаров. Этот же принцип — raison d’être [1] для внушительной части того, что осталось от издательской индустрии, которую кормит жуткий мир бульварной литературы, плодящейся на курсах креативного письма

Это что-то наподобие концепции саморазрушающегося искусства Густава Метцгера, и Боуи, пожалуй, даже более убедительный пример ее воплощения, чем бывший ученик Метцгера Пит Таунсенд, который в составе The Who саморазрушительно громил всё их оборудование в конце выступления.