Человек с Железным оленем

Наконец, разрешите о себе, — поклонился оратор в сторону своих товарищей, — Глеб Травин из Пскова. Электрик и спортсмен-велосипедист.

Ждет! Горячей волной прошла по сердцу радость. Хорошо спешить, когда тебя ждут!..

На Урале говорят: "Умный В гору не пойдет, умный гору обойдет"…
Все рассмеялись.
– Это нас не касается, мы — пскобские, — отозвался Глеб.

Улицы регулярно заметали пурги. Чтобы перебраться из дома в дом, рыли траншеи. Кое-где эти ходы сообщения переметало сверху, и тогда они превращались в туннели.

Пес неторопливо встал, потянулся и, твердо ставя на снег мускулистые, покрытые старыми шрамами лапы, направился к нарте.
…За время пути от Русского устья человек хорошо изучил характер этого мрачноватого индигирского зверя. Бурый уже в летах. Не одну тысячу километров отмахал он по льдам и тундрам. И не первый год ходит в вожаках. Ему, наверное, немало пришлось испытать на собственной шкуре. Потому он так мрачен и недоверчив, потому так решительно расправляется с каждым своим сородичем, если заметит, что тот финтит и ленится в упряжке

Промышленник был из "культурных", называл велосипедиста на "вы" и умел читать.

Добывали еще по берегам мамонтовую кость. Бывает в вечной мерзлоте тут обнажаются целые кладбища мамонтов. Но не всегда вовремя заметишь — унесет река в океан или похоронит на дне. Такие кладбища дали повод сочинить легенду о мамонте– подземном звере. "Когда идет он, то земля и лед вспучиваются буграми. А как дыхнет воздуха — так смерть"…. Сами русско-устьинцы из мамонтовой кости ничего не вырезали, разве что грузила для сетей — клык тяжел.
***

Бати, старики, говорят, что по преданию быдто с Лукоморья, с Белого моря то есть

Держась за нож и не выпуская из другой руки велосипед, Глеб затаскивает машину перед собой, укрыв голову за багажными сумками. Только бы не вырвался нож, только бы хоть несколько минут удержаться…
Снежные вихри бурлили в колесах машины, струями текли вдоль тела. Но напор заметно слабел. Глеб чуть приподнял голову — перед велосипедом образовался небольшой холмик. Снег мчался поверх него, нужда в опоре миновала. Высвободив нож, он вырубил несколько пластин слежавшегося тяжелого снега, нарастил спасательный барьер и прижался к нему спиной. Ветер в какие-то минуты снова замел его. Приподнял машину — сумки снова оказались на поверхности снежного бугра. Потом еще раз… Вскоре он уже смог сесть за этим терпеливо возводимым укрытием.
Постепенно над путешественником вырос сугроб с пещерой, каркасом которой, столь необычайным образом, оказались рама и колеса велосипеда.
Расширив и уплотнив телом берлогу, он, наконец, почувствовал себя в безопасности. Теперь можно поразмышлять. Сопоставив "электрические эффекты" с тем, что за ними последовало, Травин пришел к выводу, что все объясняется концентрацией электричества в атмосфере в результате трения больших масс быстро летящего сухого снега

Глеба и не требовалось уговаривать. Оратор, правда, он неважный, но готов сколько угодно рассказывать о том, как поднимается страна, что купцам и другим мошенникам поставлена точка,