Осень Европы

хотели хорошо провести вечер, но не могли, потому что их все боятся

Кожа его задубела от ветра, глаза стали узкими и скрылись в гнезде морщин, и долгие годы оставили ему тонкие злые губы, вокруг которых он растил бородку.

Польскоговорящий венгр выглядел как кусок говядины, зашитый в новый костюм от «Армани Возрождение».

обида поляков из-за Линии – вещь сложная, а, кроме того, у поляков имелось еще столько поводов для обид, что было трудно сказать наверняка. Возможно, это просто мода – одно из бессмысленных невротических поветрий, которые иногда охватывают культуры, как езда на крыше лифта, загородные торговые центры или краш-музыка.

Павел повидал все, но впечатлило его немногое.

Руди казалось, что все это нелепо, но очень по-польски. Есть старая поговорка, что поляки несчастливы, пока им не будут говорить, что делать. Руди замечал, что на самом деле счастье полякам доставляло слушать, что им говорят, а потом делать ровно наоборот.

Внуки – тогда они еще не набрались сил, чтобы вырасти из футбольных хулиганов и расистов среднего уровня до людей, умеющих управлять собственной страной, – напали в конкорсе на другую банду болельщиков

Попросту не хватало людей, чтобы следить за всеми камерами. Они висели на каждом магазине, на каждом автобусе, в поезде, театре и общественном туалете, на каждой улице, переулке и закоулке. Компьютеры с распознаванием лиц, походок и языка тел могли решить часть проблем, но их было относительно легко обмануть и дорого закупать, а времена уже несколько десятилетий назад настали тяжелые. Дешевле посадить за мониторы людей. Но ни в одной стране на Земле не было настолько мощной службы безопасности, настолько мощных полицейских сил, чтобы следить за всеми трансляциями в прямом эфире. И их отдавали на аутсорсинг. Частные охранные фирмы вовсю демпинговали. В больших магазинах были собственные службы безопасности, но их интересовали только те люди, что входят и выходят из магазина, а не прохожие на улицах. Так что вместо единого всевидящего ока якобы всеохватная карта наблюдения Лондона на самом деле была лоскутным одеялом из районов и юрисдикций, и, хотя по закону записи должны быть доступны для сил закона и порядка, во многих диспетчерских на самом деле сидели скучающие иммигранты с плохой зарплатой, плохой подготовкой и отсутствием мотивации

Говорят, если ты преступник, член какой-нибудь мелкотравчатой политической партии, агитатор защитников прав меньшинств, наркоман, спекулянт на недвижимости, какой угодно фальшивомонетчик или бутлегер, художник, дизайнер одежды, писатель, андеграундный режиссер, музыкант или попросту сумасшедший, то рано или поздно окажешься в Берлине. Город казался вместилищем всех крайностей Европы. Крайней бедности и крайнего богатства. Крайней жадности и крайней филантропии. Крайне хорошего вкуса и крайне плохого. Здесь было все.

Старше Берлина на два столетия, Потсдам изначально был славянской рыбацкой деревушкой на берегу реки Хафель. Его название – по крайней мере, славянское – Подступим – впервые упоминается в 993 году н. э., когда его хартию подписал Отто III