Любовь-морковь и третий лишний

Теперь надо выручать ее из психушки! Да уж, умным человеком можно стать, выучиться, почитав всякие книги, а дурак – это талант, дураком надо родиться.

– Аню Григорьеву в психушку увозили, – вздохнул Костя, – прямо беда! Представляешь, она вышла во двор в халате, не успели бабки удивиться, как Анька из него выскользнула, вытащила из сумки пакет с кефиром и давай обливаться. Народ вначале офигел, а потом попытался ее домой отправить. Она не давалась, кричала: «Отстаньте, я жирнюгу смываю! Это заразно!» Надо же, молодая еще, а из ума выжила.

имер…

Мне оставалось лишь вздыхать, Анька помешана на диете, она постоянно считает калории, много лет не смотрит в сторону сахара, масла, хлеба, картошки, ветчины… В результате титанических усилий Аня приобрела землистый цвет лица, фигуру, похожую на швабру, и ненависть почти всей женской половины нашего дома. Бесцеремонная Григорьева способна ткнуть в вас пальцем и громко заорать: «Ой, Лампа, что это у тебя на талии бублики образовались! Бери пример с меня, немедленно садись на диету!»

Альбина, как все убийцы, боится разоблачения.

Конечно, Валечка была очень мала, но вдруг она что-то вспомнила и теперь может обвинить Ожешко?

– С какой стати она решила, что книга написана от руки, – хмыкнула я, – скорей всего, ее набирали на компьютере.

Вовка кивнул:

– Это ошибка Ожешко, не забудь, сколько ей лет, дама как-то упустила из виду такую вещь, как компьютер, в ее понимании рукопись – это исписанные от руки листы. Но давай все по порядку.

Наверное, ее план мог удаться, но Жанна, увидав на остановке игрушку, сразу жутко перепугалась и не сумела тронуть машину с места, что спасло ей жизнь. Щепкина стала свидетельницей аварии…

Павла вставала страница из дневника Ирины Константиновны и фраза: «Пусть весь мир зальется слезами, но мой сын должен быть счастлив».

А в тумбочке у кровати лежал дневник, который пожилая дама вела всю свою жизнь, каждый вечер Ирина записывала события уходящего дня, не пропустила ни одно число. Смерть настигла даму внезапно, она не успела уничтожить документ, а Евгений не знал о дневнике матери, который был чем-то вроде интимного друга Ирине, она, похоже, никому о нем не рассказывала.

Что делать? Смотреть телик? Больше не могу пялиться в экран, а книги все перечитала, и потом, разве можно по второму разу увлечься детективом? Имя убийцы уже из

частье наступает в тот момент, когда Муля уходит на кухню попить водички. Вот тут я могу спокойно перевернуться и расправить затекшие части тела.