1–6.docxЗаблудшие и проклятые финал

Послушай меня, сын Терры – ни один из тех, кто сражался на этих рубежах, не трус. Ты сделал то, о чем тебя просили и выполнил свой долг. Я горжусь тем, что могу назвать тебя товарищем по оружию, какой бы опасности и пролитой на этих стенах крови мне это ни стоило. Я, Максимус Тейн, клянусь тебе в этом. А теперь отдыхай – ты будешь нужен нам вновь.

Хан был совершенно непохож на своего брата, Сангвиния, несмотря на внешнее сходство в размерах: подобно Великому Ангелу, он был выкован высокими науками и утраченным мастерством. Как и Сангвиний, Ястреб в равной мере внушал Кацухиро страх и благоговение, но там, где властелин Девятого ассоциировался с чем-то более высоким и утонченными, нежели люди, таким образом вдохновляя человечество на новые свершения, Хан был существом-молнией, запертой в клетке. Он был яростью бури, закованной в человеческую форму. Там, где от Ангела исходило спокойствие и почти святая красота, Боевой Ястреб являл собою неугомонный ветер, который наполнял Кацухиро желанием устремиться вперед, прорваться сквозь ряды врага и гнать его прочь,

– Будьте храбрыми, дети Терры, – начал он. – Ваше мужество и стойкость духа – вот что необходимо в этой войне, и от имени моего брата Рогала Дорна и Императора Человечества я благодарю в