Фридл Роман

Не всегда нужно действовать, зачастую достаточно понимать.

Свобода – это лишь миг до того, как берешь на себя новые обязательства.

Вилли любил сослагательное наклонение. Будь у него талант, он бы стал художником. Будь у него свободное время, он бы больше читал. Будь в квартире больше места, привел бы в порядок весь архив.

Если не считать смерть концом, то можно со спокойной душой оставить после себя незавершенное.

У меня есть маленький ученик, необузданный милый паренек. Если бы я не поставила себе проклятую задачу научить его «правильно» видеть, сколько бы нового я узнала! Но трудно изменить точку зрения, когда преследуешь какую-то определенную цель.

Не могу тебе ничего написать. У меня есть желание жить. Знает Бог!
К черту всяческое предвидение и проницательность, это ведь все выдумки. Жалея всех вокруг, человек уничтожает больше, чем был бы в состоянии уничтожить из простой жестокости.
Мне, однако, лучше закругляться, а то перед тобой предстанет портрет какой-то фурии, в то время как я одновременно счастлива и несчастлива. Я знаю, что я не эгоистичнее прочих, но мое развитие слишком рано приняло определенную форму, я пребываю в страшном смятении из-за недавнего всплеска чувств, виной всему мой необузданный нрав, опостылевшее, мне уже самой ненавистное поведение.
И все же, и все же я была и есть честна; но честность эта абстрактна, она ни с чем не связывается, сплошной вздор – набраться мужества на маленькую ложь было бы куда симпатичней.

Я преподавала азы – образование формы движением и теорию контрастов. Каждое ощущение, каждое явление имеет антипода: светлое – темное, белое – черное, большое – маленькое, легкое – тяжелое, слитное – прерывистое, сладкое – кислое, жидкое – твердое, сильное – слабое…

Пустота, воздух, пауза, перевод дыхания – это то, что есть в каждом хорошем рисунке.

Мы рисуем молча. Чтобы не мешать самим себе. Рука следует за движением души, линия делается наполненной, живой, как само дыхание. «Рука, тень и эфир – вот мои слуги, мои духи… Моя рука мечтает лишь о том, как смочь все сделать, суметь создать».

Тридцать спиц встречаются в ступице,

Но пустота между ними составляет сущность колеса.

Из глины получаются горшки,

Но пустота внутри создает сущность горшка.

Стены с окнами и дверьми образуют дом,

Но пустота в них создает сущность дома.

Вот что лежит в основе:

В материале – польза,

В нематериале – суть».

С этих стихов Лао-цзы и начались занятия у Иттена.