Шопенгауэр пишет: «если бы мы провели самого черствого и бессердечного оптимиста по госпиталям и лазаретам, анатомическим театрам, тюрьмам, пыточным, лачугам рабов, по полям сражений, местам казни; если бы мы открыли перед ним обиталища нищеты, избегающих холодных любопытных взглядов, позволили бы ему заглянуть в подземелья Уголино, где заключенные гибли от голода, в конце он бы понял, что это за мир,