Читая экономистов

Государство по определению не создает, а перераспределяет, оно передает из рук в руки благо, предварительно отобрав его у тех, кто произвел добавленную стоимость или получил плату за труд. Умея только перераспределять, государство и с этим справляется плохо.

Власть всегда является не атрибутом, а отношением – способностью одного субъекта асимметрично влиять на решения другого желательным для первого образом.

Политическая трилемма показывает, что невозможно одновременно поддерживать экономическую глобализацию, демократию и национальное самоопределение.

Следующая остановка – Альфред Маршалл, увидевший в образовании шанс победить социальную несправедливость – нищету посреди изобилия. В интеллектуальном капитале он разглядел ключ к повышению производительности труда и преодолению нищеты. Ставя во главу угла человеческий талант, Маршалл, в отличие от большинства предшественников и современников, с одинаковой симпатией относился к предпринимателям и рабочим, антагонизм которых никак не могла осмыслить политэкономия XIX века.

В отличие от европейских политиков начала 1990-х, говорит Клямкин, наши лидеры не договорились: «Вы выигрываете выборы – мы уходим, мы выигрываем – вы уходите». Ставка на победу любой ценой привела к попаданию страны в ловушку не плохих, а очень плохих институтов, описанную политологом Владимиром Гельманом в книге «Из огня да в полымя: российская политика после СССР»

Политолог Игорь Клямкин в интервью, составивших книгу «Безальтернативное прошлое и альтернативное настоящее» (М., 2013), видит исторические циклы в чередовании периодов милитаризации и демилитаризации жизненного уклада в России. Во время милитаризации стоявшее над законом самодержавие, персоналистская власть диктовали обществу правила жизни; на обратном такте маятника этот диктат ослабевал, но не сменялся верховенством закона

Двери запирают, говорил профессор НИУ ВШЭ Сергей Медведев, не только по указанию верховного начальства – точно так же поступают рядовые комендантши и вахтеры: у них в голове «прошита» логика забора как логика власти.

Забор – элемент войны всех против всех, необходимый атрибут системы, в которой люди не доверяют друг другу.

Если все думают только о себе, невозможно планирование с долгим временным горизонтом. Когда все играют вкороткую, говорит Аузан, то самый выигрышный сценарий – быстро удовлетворить свои нужды, поделить средства и «отвалить». Самому, ни с кем не договариваясь. Да и как о чем-то договариваться, если 88% респондентов считают, что «никому доверять нельзя»

Экономический скачок происходил вслед за восстановлением социального капитала, ростом взаимного доверия людей, у которых были переговорные площадки, чтобы согласовывать друг с другом интересы. В России произошло обратное: люди и состоящие из них группы атомизировались, занялись перетягиванием одеяла на себя

Люди склонны верить в то, во что хотят, и фильтруют информацию, чтобы адаптировать ее к предпочитаемым суждениям. Изменить старые установки, мешающие воспринимать новую информацию, очень сложно – для этого нужен «исключительный уровень коммуникативного диссонанса».