Ключи к Серебряному веку

То есть поэт зачерпывал воду в Волге и выливал ее в Лену. Этот, как бы сейчас сказали, перфоманс в глазах Хлебникова, безусловно, был нагружен важнейшими символическими смыслами. Поэт представал повелителем двух великих рек, вода из них текла не туда, куда было положено природой (или Богом), а в направлении, указанном Хлебниковым.

Как видим, исполнилось почти все, о чем просилось в «Молитве». Были «дарованы» болезнь («Дай мне горькие годы недуга» — «Эта женщина больна»), бессонница («Задыханья, бессонницу, жар» — «Видит желтый месяц тень»), а также потеря мужа и сына («Отыми и ребенка и друга» — «Муж в могиле, сын в тюрьме»). Только вот вместо солнца, которое должно было залить Россию лучами славы, из тумана вышел зловещий «желтый месяц» «в шапке набекрень».

ти три текста совокупно образуют в «Камне» «триптих о религиях Европы — Протестантизме, Православии и Католичестве» [59

Гоголевскую гротескную подсветку «Черной весны», кажется, уловил Волошин, назвавший это стихотворение «загробной клоунадой»

Но ничего печальней нет,
Как встреча двух смертей.

Ученые записки Тартуского университета.

Рыцарь как бы примиряется с драконом (рифма «сокровище» — «чудовище»

В чем функция этого приема? По-видимому, в том, что Бунин воспевает и оплакивает в своем рассказе не только уходящую эпоху тургеневских «дворянских гнезд», но и завершающийся период истории отечественной словесности, представленный в рассказе отсылками к Пушкину, Гоголю, Тургеневу, Гончарову, Льву Толстому, Фету… То есть в «Антоновских яблоках» заявлена та литературная позиция «последыша», с описания которой мы начали эту лекцию и которую Бунин методично до педантичности отстаивал всю свою жизнь.

два главные начала языка поэта — публичность и разговорность

Очень важно увидеть и понять, что проповедь земной любви Гумилев вложил в работы монаха, поскольку и акмеизм автор стихотворения «Фра Беато Анджелико» понимал не как приверженность земному, но как приверженность земному с постоянной памятью о небесном. «Всегда помнить о непознаваемом, но не оскорблять своей мысли о нем более или менее вероятными догадками — вот принцип акмеизма». Так Гумилев сформулирует свою позицию в программной статье «Наследие символизма и акмеизм», которую опу