Сьюзен Сонтаг. Полный текст интервью для журнала Rolling Stone

Я не утверждаю, что надо жить в комнате, обитой пробкой, однако в наши дни, по-моему, нужно быть исключительно дисциплинированным человеком, тем более что призвание писателя, в глубинном смысле, делает его асоциальным – как и художника. Кто-то однажды спросил Пикассо, отчего он никогда не путешествует, – он ведь ни разу не побывал за границей, да и вообще нигде толком не был. Он лишь приехал из Испании в Париж, а позже перебрался на юг Франции, но больше никуда не выезжал. На это Пикассо ответил: «Мои путешествия – у меня в голове». И я согласна с ним: в этом и состоит выбор творческой личности. Причем в молодости ты не особенно это понимаешь – да и не должен понимать, но позже, если ты хочешь сделать нечто большее, чем что-то просто хорошее или многообещающее, если хочешь по-настоящему воплотиться в большой работе, рискуя очень многим, надо понимать: для писателя или художника такое возможно лишь при условии, что он будет заниматься своим трудом многие годы, – а для этого нужно оставаться дома.

Понимаете, я всегда считала, что эссе и проза имеют дело с разными темами, и меня раздражало, что приходится нести, как я полагала, двойной груз – заниматься двумя столь разными видами деятельности. И лишь недавно, поскольку мое внимание оказалось сфокусировано на этом, я вдруг поняла, насколько одинаковые темы поднимают эссе и проза, насколько одинаково они что-то утверждают или отрицают. Это было пугающе: вдруг обнаружить, что они представляют собой единое целое.

По-моему, любовь – это чувственность, игра, безответственность, гедонизм, бесшабашность, а ее начинают воспринимать как необходимость быть зависимым, как проявление слабости, как попадание в эмоциональное рабство, как отношение к любимому словно к ближайшему родственнику – одному из родителей, брату или сестре. Вы воспроизводите отчасти себя в детстве, когда вы были несвободны и полностью зависели от родителей, особенно от матери.

Ведь одиночество – это в известном смысле самый трудный аспект писательского труда, поскольку требуется наладить беседу с самой собой, что по своей сути занятие неестественное.

Однако самое ужасное, с моей точки зрения, было бы почувствовать, что я согласна со всем, что мною сказано и написано: именно этостало бы для меня самым тревожным, поскольку это означало бы что я перестала мыслить.

задача писателя, какой я вижу ее для себя, – деятельно противостоять любой фальши, и, повторюсь, надо хорошо понимать: это – занятие бесконечное, поскольку никогда не удастся полностью искоренить неправду, фальшь или неверные трактовки

Я терпеть не могу ощущения, будто лишь воплощаю то что мне уже известно, или то что я себе вообразила.

Я хочу описывать то что я воображаю, то что происходит в окружающем мире, а вовсе не описывать себя.

Я несу ответственность за свои тексты, потому что знаю: они родились у меня в голове, это я их написала.

Мне представляется, что сексуальное влечение бесконечно пластично.